Бесследно пропавшие… Психотерапевтическая работа с родственниками пропавших без вести

О стремлении к суициду говорит большинство клиентов, у которых есть пропавшие без вести близкие. Может быть, по ту сторону смерти есть ответы на вопросы об исчезновении, а может быть, там можно воссоединиться со своими близкими. Таким образом, за суицидальными устремлениями стоит не столько намерение умереть, сколько желание вновь жить вместе с родными. В психотерапевтическом процессе к суицидальным мыслям относятся очень серьезно, они тщательно анализируются. Что стоит за ними?

Даже если в подобных обстоятельствах в большинстве случаев – это стремление клиента к жизни без боли и отчаяния, наш долг найти пути и хоть сколько-нибудь приблизиться к этому все же в этом мире, а не по другую его сторону.

Иногда, чтобы смягчить тяжесть сиюминутного отчаяния, требуется внешний контроль аутоагрессии. В конце сеанса заключается устный или даже письменный договор о том, что до следующего сеанса (обычно – через неделю) со стороны клиента не должно быть никаких агрессивных либо аутоагрессивных действий. Благодаря тому, что психотерапевт или консультант берет на себя этот контроль, подавленный, страдающий человек получает хоть какое-то облегчение. Четко ограниченные временные рамки – неделя – вполне обозримы и поддаются контролю. Конечно, на первом этапе важно постоянно возобновлять такие договоренности, пока у клиента не возобновится самоконтроль и способность самостоятельно принять решение о том, чтобы жить дальше.

4.2. Агрессия в отношении других

Работая после цунами в группах психосоциальной помощи в различных регионах Шри-Ланки, я постоянно обращала внимание на агрессию родителей по отношению к их выжившим здоровым детям. Это совпадает с психотерапевтическим опытом и после других экстремальных травмирующих ситуаций. Так, г-н С. был не в состоянии совладать со своей агрессией.

Я предложила ему срочное направление в психиатрическую больницу, поскольку на тот момент он не контролировал себя и был неспособен обуздать агрессию по отношению к своему сыну. Он рассказал, как прошлым вечером избил своего сына, хотя раньше никогда не поднимал руку на своих детей. Он был в ужасе от собственного поведения: он поднял руку на единственного оставшегося у него ребенка.

Г-н С. согласился на госпитализацию, поскольку нам удалось позаботиться о размещении его сына в семейном детском доме, где он был надежно защищен от любого насилия. Отцу это было важно – он чувствовал, что для сына человека, который не мог держать себя под контролем, так будет лучше.

Очень важно – даже важнее, чем при аутоагрессии – быстро найти формы контроля агрессии по отношению к детям и более слабым членам сообщества. Сама по себе агрессия в свете травматизации понятна и нормальна – и все равно необходимы правила, как с ней обращаться, чтобы выбраться из водоворота насилия. Контроль агрессии извне означает в данном случае договоренность об отсутствии насилия по крайней мере до следующего сеанса (см. выше). Существуют и другие безобидные способы дать выход агрессии.

1. Помочь вывести лишнюю энергию может физическая активность. В некоторых видах спорта определенная доля агрессии даже необходима (ведь одна команда всегда хочет того, чему сопротивляется другая). Идеальный внешний контроль агрессии осуществляет спортивный судья.

2. Может быть полезен громкий крик, хотя почти нет таких мест, где взрослому человеку было бы позволено кричать. Некоторые клиенты используют для крика места, где и так царит шум – водопады, железнодорожные мосты. Родители могут превратить это в игру со своими детьми.

3. Можно и бить – но только не живых существ. Можно наносить удары по подушкам или другим мягким предметам. Иногда хорошо завести для этого специальную подушку или мяч. Удобно использовать поролоновые мячи – их можно сильно ударять об пол или о стену, мять или рвать.