Бессменная вахта

…Анвар день ото дня богател. На просторном дворе появились две коровы, жена и сестра торговали молоком, маслом, сливками и даже самодельным сыром. Судьба Доронина вовсе не интересовала торгаша, его склонность к выпивке была выгодна предприимчивому дельцу. За судьбу лавки Анвар был спокоен. Так продолжалось до того дня, когда однажды в комнату, где Анвар чаевничал со своими друзьями, влетел запыхавшийся Тагир. Отец, тяжело поднявшись с кошмы, вытирая рукавом шелкового бешмета выступивший на лбу пот, направился к сыну, на ходу показывая ему на дверь, ведущую в соседнюю комнату.

Отец запрещал входить в эту вечно закрытую, с продолговатым маленьким оконцем, пристройку. Однажды Тагир услышал не то стон, не то плач, доносившийся оттуда. Он спрятался за тяжелой шторой, разделявшей прихожую на две части. В оцепенении ждал, сгорая от любопытства, когда отец выйдет из узкой двери.

Наконец дверь отворилась, и из комнатушки выскочила Гульсара. Глаза заплаканы. Обычно туго сплетенные в косы волосы рассыпались. Перекошенное страданием лицо залито слезами. «О, аллах!», — тихо прошептал Тагир. Ему стало жарко от гнева и ярости: он догадался, что произошло.

Большие, темные, как у верблюжонка, глаза девушки волновали сердце юноши. Дочка двоюродной сестры отца Гульсара была круглой сиротой. Еще ребенком Анвар привез ее из далекого аула и поселил в своем доме. Мальчик был на полтора года старше и не обращал на нее внимания. Она росла дичком, убегала, пряталась за деревьями, в зарослях кустарника или с проворством кошки взбиралась по ветвям, таясь в густой кроне карагача. Шло время. Дети выросли. Однажды случилось такое: ветка обломилась, и Гульсара сорвалась. Хорошо, что Тагир оказался рядом: она упала ему на руки. Он первый раз в жизни почувствовал тепло хрупкого девичьего тела. Она трепетно забилась в его руках, а он растерянно ощущал прилив неведомых ранее чувств и желаний. Ему хотелось без конца держать упавшее ему в руки счастье. Тогда Гульсара вырвалась и стремглав умчалась от него. Но именно с тех пор у Тагира и Гульсары появилось неодолимое желание встречаться.

Увидев измученную Гульсару, Тагир еле удержался, чтобы не броситься к ней, его остановил стыд за отца. Он выскочил из-за шторы, открыл дверь в комнату и увидел его потное красное лицо и волосатую грудь.

— Ты осквернил девушку! — воскликнул Тагир. — К тому же родственницу!

Отец рассмеялся, но сразу же замолк, скользнув взглядом по сжатым кулакам сына.

— Ты хочешь обладать ею? Так пожалуйста, ты взрослый мужчина. Кто тебе помешает?

Тагир не верил своим ушам. И это говорит отец о его любимой девушке.

Он кинулся на отца, но его удержали мощные руки Умбета, отцовского раба и преданного слуги.

— Поучи его, Умбет, да так, чтобы всю жизнь помнил и чтил меня, — приказал отец.

Камча засвистела в воздухе.

Воспоминание об этом событии недавнего прошлого промелькнуло в голове, когда отец сказал, отпирая дверь:

— Заходи, здесь нас никто не услышит.

Сын вошел в комнату, осмотрелся: груда одеял и подушек, ковры, пушистые шкуры, медный кумган. Через оконце едва пробивались лучики света.

«Здесь он терзал Гульсару»…

Гнев и презрение ослепили юношу. От отца не ускользнуло возбужденное состояние джигита. «Проучить бы еще раз строптивца, но не до того сейчас. Отпугнуть можно от дела», — подумал Анвар.

— Говори! — приказал отец.

— Видели знакомые ребята Доронина в депо трезвым, а к нам в лавку он заходить перестал. Даже за деньгами не приходит.

— Вот как! — воскликнул изумленный Анвар. — Протрезвел, значит. Интересно, он знает, откуда мы берем мясо?

— Когда Тапиев привозил несколько туш, он видел.

— Доронин о чем-нибудь спрашивал людей? — допытывался Анвар.

— Не знаю, кажется, нет. Со мной не разговаривал об этом.

— Кажется, — передразнил отец, — а я тебя считал толковым, хитрым. Понаблюдай за Алешкой. Если придет в лавку, будь с ним ласков. Понял? Денег побольше давай, пусть пьет, сколько хочет. Немедленно отправляйся в лавку и жди его.

«Доронина видели в депо, ну и что тут такого?» — успокаивал себя Анвар, но холодок тревоги не улетучивался.

— Какая тяжесть свалилась на тебя, мой друг? — спросил один из гостей, бородатый мулла, заметивший проницательным взглядом тревогу на его лице.

— Дети наши не то, что мы, многоуважаемый Торгай-ага, нет того почтения к родителям, — уклончиво ответил Анвар, явно польщенный вниманием хитрого муллы, — вот и мой Тагир, шалопай, причинил мне боль, но горечь его дерзких слов бессильна отравить мое доброе настроение. Непочтительный будет наказан, но наша отцовская участь — страдать из-за беспутных сыновей.

Он никак не мог решить, рассказать ли своим сообщникам о подозрениях, терзающих его, или пока молчать. «Нет, надо хорошенько проверить Алешку, а то подниму панику и, чего доброго, придется отвечать перед сообщниками за провал…»

Недоверие к сыну, заметившему его с Гульсарой и готового в любую минуту отомстить, тоже волновало его, порой донимали бешенство и злоба. И как не догадался намертво зажать глотку этой проклятой девчонке?

Задание