Бессмертие наемника

— Что? — Президент понял все еще раньше, чем задал вопрос, но возглас удивления был связан не с самой идеей, а с ее практическим воплощением. — Все линии по выпуску боевой электроники и андроидов принадлежат Империи, потому, даже являясь монополистом в области производства оружия и боеприпасов, мы бы не смогли создать боевые подразделения…

— Пока кто-то не изобрел вилку, все спокойно ели руками, и никого такое поведение не шокировало, — заметил Советник. — Вся электроника и бескровное пушечное мясо андроидов только приложение к человеческой агрессивности офицеров. Чтобы взглянуть в прицел, нужен всего только глаз. И неважно, кому он принадлежит: человеку, киборгу или андроиду…

— Вы что, предлагаете раздать оружие сотрудникам и, назначив им двойную оплату, вывести такое ополчение навстречу боевым роботам?!

— Сомневаюсь, что наши работники настолько лояльны, — усмехнулся Советник. — Конечно же, им дороже собственная жизнь. Работать на вас или на Поднебесную — им все равно. В войне заинтересованы только хозяева, то есть мы с вами. Возможно, из безнадежных романтиков мы все же наберем пару батальонов ополчения…

— Зачем?

— Чтобы они разворачивали системы обороны до подхода главных сил.

— Да каких еще сил! — Президент почти взревел. — У вас что, в «заначке» есть пара миллиардов заскучавших гвардейцев?!

— Нет, господин Президент, у меня есть агентурная сеть во всех кабаках как захваченных, так и не тронутых пока Поднебесной миров. Миров чертовски разных, но согласных между собой в одном: деньги не пахнут, особенно если они из золота… Да, еще одно обстоятельство: завсегдатаи этих местечек в один голос утверждают, что побить Поднебесную можно, но патроны почему-то кончаются слишком быстро.

— Это что значит?

— Можно понять так, что андроиды Империи непобедимы, а можно — что все захваченные планеты не имели средств на оборону. У нас нет выбора, поэтому не будем вдаваться в психоанализ…

— Возражаю, — перебил Советника Президент. — Вы, насколько я понял, говорите об уцелевших в схватке с Империей солдатах, предлагая принять их на службу. И я хочу знать, почему они проиграли, прежде чем узнаю это на собственном опыте. Я не хочу погибнуть из-за того, что поставлю все на неудачников!

— У всех найдутся разные причины, однако вы не вникли в мою идею до конца. Нам нужны, во-первых, специалисты, во-вторых, ветераны, в-третьих — если дело дойдет до рукопашной — бойцы. Их моральный дух будут поддерживать совершенно разные стимулы: для бывших воинов это будет реванш за унижение их родины, для наемников с независимых пока планет — куш, но в результате мы получим боеспособную армию. Не напоминайте им слишком часто о бесславных битвах, и они сплотятся… Вот и весь психоанализ…

— А командиры? Инфраструктура? Языковые и культурные различия? — Президент схватился за голову. — Это авантюра, Советник, чистейшая авантюра! Такая армия не сможет не только воевать, но и собраться для смотра!

— Тогда теряйте свою планету и бизнес, мне жить осталось немного, так что я пострадаю меньше вас. — Советник усмехнулся и прикрыл желтоватые глаза сухой ладонью.

Президент долго ходил по кабинету, прежде чем спросить глухо, но спокойно:

— Вы уже отдали приказ об отмене всех транспортных рейсов?

— Да, господин Президент, я был уверен, что вы поступите разумно, и позволил себе опередить события, тем более что сейчас дорога каждая секунда. Весь флот Необулы в полете. К вербовочным пунктам.

— Постой, постой, любезный друг, ты же обещал мне «любовный роман» из античной жизни! — Алена, улыбаясь, отложила листки с первой главой в сторону.

— Ничего не могу с собой поделать, принцесса, — разводя руками, ответил я, — словно диктует кто-то. Закрываю глаза и вижу Элладу, раскинувшуюся не по берегам и островам Эгейского моря, а среди звезд… Ты считаешь, что это неудачный прием?

— Да нет, пиши как хочешь, только не забывай о моей просьбе, — снова улыбнувшись, попросила она.

— Будет тебе любовь, подожди, — я заглянул в книгу, выискивая следующий эпиграф.

Мне не мил стратег высокий,

с гордой поступью стратег,

С дивно-пышными кудрями,

с гладко выбритым лицом!

Пусть он будет низок ростом,

пусть он будет кривоног,

Лишь бы шел он твердым шагом,

лишь бы мощь в душе таил.

Архилох