Бессмертная

— У вас была большая потеря крови, мы перелили донорскую. Также у Вас сотрясение головы, множественные ожоги нижней части тела, перелом правой ноги. На нее упала балка. Восстановление займет достаточно большое количество времени. Но Вам очень повезло, шансов, что Вы выживите было меньше тридцати процентов. Когда Вас доставили спасатели, мы уже сомневались, что сможем помочь. Потеря крови — это очень серьезно, а в сочетании с ожогами — смертельно опасно.

Пока врач объяснял положение дел, я молчала. Но, стоило ему договорить, слова стали доходить до моего сознания.

— Как давно я тут?

— Сегодня восьмой день, — это Гер. Непривычно тихий голос принадлежал именно ему. За все время, он ни разу не пошутил, не подкатил и вел себя необычайно тихо. Зная Близнеца, это настораживало и удивляло.

— Откуда и докуда ожоги? — Я все еще сохраняла спокойствие, но чувствовала, что это не надолго. Паника и истерика подкатывали тихонечко.

— Примерно, от лопаток до кончиков пальцев, только со стороны спины. Ожоги неровные, местами есть уцелевшие участки тела.

Я сглотнула неприятное чувство, сковавшее горло. Это очень много, теперь никаких открытых платьев, шорт и юбок, босоножки тоже под запретом. На глаза навернулись слезы.

— Кто в курсе этой ситуации? — Я очень надеялась, что только Гер. Собственно, для него и предназначался вопрос.

— Я, Дима… Кстати, это он тебя нашел и доставил сюда. Афина и твой бывший муж, — я уже хотела спросить, на кой они сообщили Антону, но Гер дал пояснение сразу. — Ему позвонили из больницы. В твоей поликлинике доверенным лицом за твою сохранность все еще является он. Вот и позвонили.

— Нам было нужно разрешение на переливание крови и проведение операции. Пусть и задним числом, — пояснил доктор. Да, тут по закону положено, про это я знала. Я вздохнула, и слезы все же потекли по щекам.

— Простите, — меня тут же осторожно обняли. С таким трепетом, что я я уже не могла держаться. Истерика набрала обороты.

— Я пойду, Герман Михайлович, позже зайдите ко мне, нужно обсудить некоторые моменты, — доктор направился к двери. Гер лишь кивнул.

Как только я немного отошла и успокоилась, стала осматривать себя и свои повреждения. Нога в гипсе, что ожидаемо, тело от груди до кончиков ног в бинтах, голова тоже перебинтована. В руке игла капельницы и присоски приборов для отслеживания моего состояния. Печально. Хорошо, что нет зеркала, боюсь, тогда я бы не пережила, увидев отражение.

— Ты почему домой не идешь? — Голос все еще был хриплым и неуверенным, совсем на мой не похож.

— Пойду, когда часы посещения закончатся, — его рука поглаживала мое плечо, совсем легонько, будто я могла рассыпаться.

— Ты что, каждый день был тут?

Да, я знала, что я нравлюсь Герману, но не до такой же степени, чтоб караулить меня в больнице, ведь так?

— Первые два дня меня почти не пускали к тебе. Ты была в реанимации, а туда пускают только близких родственников, — голос парня был тихим и спокойным, но в какой-то момент мне показалось, что он едва держит себя в руках. — Когда тебя уже перевели в палату, я мог быть рядом подольше. Рассказывал истории из жизни, свежие новости и так далее. Глупо, но так мне было проще ждать тебя.

Этот мальчишка невыносим. Даже тут старался быть рядом. Но от его слов внутри стало теплее, я не была одна. Пусть и не помнила этого.

— Я же все равно ничего не слышала, зачем ты тратил время впустую? — Скорее по привычке, начала ворчать я.

— Я работал тут, — и рука Близнеца указала на кресло у окна, где лежал ноут. И только тут я решила осмотреться. У окна, закрытого плотными жалюзи, были кресло и столик, на котором стояли чайник и чашка. Напротив койки, на стене, висел телевизор, который мельтешил кадрами новостей без звука. Недалеко от входа уже увиденный мной стол с графином. У кровати мониторы слежения, за ними шкаф. И все это в светлых тонах. Симпатично.

— Вип палата? Антон постарался? — Я облизнула губы. Гер заметил жест и протянул стакан с водой.

— Антон еще не приезжал. Это я организовал, — я чуть не подавилась. С трудом сглотнула воду.

— В смысле ты? Серьезно? Зачем?

Гер заглянул мне в глаза.

— Потому что я не мог иначе, — а в глазах яркий свет неизвестных мне чувств.

Глава 14

Казалось бы, после всего, что я пережила в своей жизни, должна была привыкнуть к несправедливости. Но нет… Даже не думала, что такое равнодушие со стороны бывшего мужа меня заденет. Мать его детей лежит в больнице чуть не при смерти, а он не удосужился даже навестить. На глаза вновь навернулись слезы.

Зато Герман каждый день сидел у моей постели, это даже немного пугало. Ему что, нечем было заняться? У меня никак не получалось его разгадать. И в какой-то момент я и правда решила, что ему по-настоящему небезразлична. В один из дней ко мне приехала подруга.

— Тук-тук, ждешь гостей? — Фина держала дверь приоткрытой, на ее лице сияла мягкая улыбка.