Бессмертное море

— Это религиозное? Зак участвует в своего рода культе?

Он бросил на нее взгляд, плоский и острый как скальпель.

Она подняла обе руки.

— Извини. — Хотя, почему она должна извиняться о том, о чем понятия не имела. Он сменил тему. — Продолжай.

— Много лет тому назад элементы образовались из пустоты. И когда каждый элемент сформировался, люди назвали их — дети земли, дети моря, дети воздуха и дети огня.

Его голос был глубоким и успокаивал как волны, которые качали лодку. Лиз сложила руки вместе, заставляя себя сосредоточиться на его словах.

— Потом Творец создал человечество, вдохнув бессмертную душу в смертную глину. Не популярное решение, — сказал Морган, — для всех кроме ангелов. Дети огня, ты могла бы назвать их «демонами», возмутились и объявили войну детям воздуха и человечеству.

— Я уверена, что Эмили понравится эта история, — сказала Лиз. — Но какое отношение это имеет к Заку?

— Большее, чем я мог представить. Большее, чем ты могла вообразить. Вынужденные разделить их территории с этим новомодным созданием, дети земли и моря отступили, фейри к горам и диким местам земли, а мерфолки — к глубинам моря. Обычно элементали избегали контактов с человечеством.

— Ладно, — сказала Лиз осторожно. К чему он ведет?

— Но некоторые встречи неизбежны, — сказал Морган. — Некоторые стремятся к таким встречам. И такие встречи всегда имеют последствия.

Без всякой причины, ее сердце начало колотиться.

— Какие последствия?

— Искусство. Война. Слухи. Легенды. — Его глаза, глубокие черные с золотой радужкой, смотрели на нее. — Дети.

Во рту у нее пересохло, а ум опустел. Она уставилась на него, облизывая губы.

— Я не…

— Я — финфолк, Элизабет, — сказал Морган медленно. — Мерфолк. Наш сын Закари — один из таких детей.

Глава 14

Лиз рассмеялась коротким, потрясенным, неверящим смехом.

— Ты шутишь.

Ты сошел с ума.

Но Морган казался совершенно нормальным, его странные золотые глаза выглядели непоколебимо, его лицо выглядело сосредоточенным. Он не выглядел бредово. Также не было похоже, что он шутил. Другой страх схватил ее горло.

— Я — финфолк. Наш сын Зак — один из тех детей.

— Ты имеешь в виду финн, — сказала она.

— Я — оборотень-перевертыш, Элизабет.

Нет. Ее тело напряглось, отказываясь принять это. Ее мысли разбегались от шока. Это был Морган — человек, которого она пустила в свой дом, которому она позволила быть один на один с ее детьми, с которым она занималась сексом. Дважды. И он…

«Пошутил», — сказала она себе твердо. — «Или сошел с ума».

— Это не смешно. — Она облизнула пересохшие губы, оглядываясь через плечо. Берег, внезапно, оказался очень далеко. Его слова на пляже вернулись к ней.

«Иначе я не могу быть уверен, что ты не сбежишь от меня».

Господи.

Она повернулась, заставляя себя выдержать его взгляд, и спокойно говорить. Один из них должен был мыслить рационально.

— Ты выглядишь как человек.

Он и был человеком. Как он мог быть кем-то другим?

— Я — финфолк. Человек на суше, — объяснял он, — В море, мы принимаем формы существ моря.

Ее желудок сжался. Она оказалась в ловушке на лодке с сумасшедшим. Она должна попробовать посмеяться над ним? Но это был Морган, ее сердце настаивало на том, что он проявил такое понимание с Заком, такое терпение с Эмили. Должен быть какой-то способ, чтобы достучаться до него, чтобы образумить его.

— Морган, я — врач. Я потратила много лет на изучение и лечение человеческого организма. То, что ты предлагаешь, просто не возможно.

— Твоя медицина основана на человеческой науке. Я — не человек. Я — элементаль.

Она проигнорировала его возмутительное заявление, цепляясь с благодарностью за одно слово, которому она доверяла.

— Точно. Основана на науке. Надежное знание, приобретенное через эмпирическое доказательство и критическое мышление. Не предположение, основанное на какой-то косой интерпретации Библии или на сказках. Ты не можешь верить… Ты не можете ожидать, что я поверю…

— Я ничего такого и не ожидал. Я надеялся… — Морган покачал головой. — Неважно.

Уключины скрипели. Весла мелькнули, когда он поднял их, вода капала с них. Сняв пиджак, он положил его рядом с собой.

Лицо Лиз было жестким. Ее губы онемели.

— Что ты делаешь?

— Предоставляю тебе эмпирическое доказательство, которое ты требуешь. — Он стянул рубашку через голову. Его плечи были широким, а торс — бледным и гладким, как мраморные скульптуры в музее. Серебряный медальон поблескивал на его груди. — Мы не можем обсуждать будущее Закари до тех пор, пока ты не поверишь.

Ее сердце запнулось.

— Давай не делать ничего, — сумасшедшего, — поспешного сейчас. Я — врач, — повторила она, держась за ее профессию как за талисман против безумия. — Я знаю людей, с которыми можно поговорить. Людей, которые могут тебе помочь.

— Другие врачи.

— Да, — призналась она.

— Нет. — Лодка умеренно покачивалась. — Здесь достаточно глубоко.

Лиз обхватила себя, чувствуя, как крутит живот.

— Достаточно глубоко для чего?