Бессмертные

Ну вот, теперь Киркпатрику все стало ясно. Он знал, что Гувер ценил только тех агентов, которые успешно выполняли задания. И, если в данном случае директор ФБР считал целесообразным похвально отозваться о неудачной операции, значит, в его планы изначально входило , чтобы судебное разбирательство по делу Хоффы провалилось.

— Это послужит Бобби хорошим уроком. Пусть не лезет раньше времени, — высказался Толсон. Гувер задумчиво кивнул.

Киркпатрик нервно прокашлялся.

— Что касается магнитофонных записей, сэр. Они у меня с собой. Может быть, хотите прослушать их?

Гувер смотрел перед собой невидящим взглядом.

— Видимо, придется. Как вы считаете, господин Толсон?

Толсон кивнул.

— Мне не очень приятно слушать всю эту непристойную болтовню, господин Киркпатрик. Мне приходится пересиливать себя. В интересах нашей страны.

— Понимаю, сэр. — Киркпатрик открыл портфель, вытащил кассеты и передал их Толсону. — Я взял на себя смелость, сэр, — сказал он, — и переписал на отдельную пленку… — он запнулся, — наиболее… э… значительные моменты. — Он хотел было сказать “наиболее непристойные моменты”, но вовремя остановил себя и решил, что поступил правильно.

Гувер взял у Толсона маленькую катушку с лентой и положил ее в ящик стола.

— Вы поступили верно, господин Киркпатрик, — сказал он. — Нам эта запись может пригодиться. Вице-президент не откажется прослушать ее, верно, господин Толсон?

— Думаю, не откажется, господин директор, — ответил Толсон.

— Продолжайте работать в этом же ключе, Киркпатрик, — распорядился Гувер, поднимаясь из-за стола, чтобы пожать Киркпатрику руку. Уже во второй раз директор ФБР удостаивал Киркпатрика своим рукопожатием.

Значит, они передадут кассету Никсону! — сообразил Киркпатрик, начиная понемногу понимать, что происходит. Интересно, догадываются ли братья Кеннеди, какие силы выстраиваются против них: профсоюз водителей и мафия, Никсон и ФБР. И проявят ли они интерес к такой информации?

Однако ему платят не за то, чтобы он ломал себе голову над проблемами Кеннеди, напомнил себе Киркпатрик и пошел в свой кабинет.

Любой из моих знакомых очень удивился бы, увидев, как я в десять часов вечера вхожу в вестибюль мотеля в Нью-Джерси, который находится сразу же за мостом имени Джорджа Вашингтона.

В подобных ситуациях я нередко задавался вопросом, как получилось, что я, член общества “Фи Бета Каппа”[9], выпускник Колумбийского университета, связался с такими людьми, как Ред Дорфман. Все очень просто: образованным людям, окруженным оболочкой безопасного существования, присуще стремление постичь неизведанное, испытать остроту и новизну ощущений от общения с представителями “социального дна” (французы называют такое стремление nostalgic de la boue ); эта черта особенно присуща американцам, ведь в Америке гангстеры окружены ореолом романтики. Мария говорила, что я переживаю “кризис опасного возраста”, и, наверное, она была права, хотя, возможно, она имела в виду кризис совсем иного рода.

На следующее же утро после встречи с Джеком я позвонил в Даллас Джеку Руби и попросил его передать Дорфману, что мне нужно переговорить с ним с глазу на глаз. Руби, который обычно плакался и возражал по любому поводу, должно быть, уловил в моем голосе волнение. Почти сразу же он перезвонил мне, сообщив место и время встречи с Дорфманом.

Я никак не мог понять, почему Дорфман доверяет Руби. Конечно, тот был предан Дорфману, как может быть предан своему хозяину большой безобразный пес-дворняга, но, кроме слепой преданности, я не видел в Руби никаких других положительных качеств. “Ради Реда Дорфмана я готов пойти даже на убийство”, — сообщил мне Руби почти шепотом во время одной встречи, когда мы сидели вдвоем в салоне взятой напрокат машины на автостоянке за рестораном “Браун Дерби” в Голливуде. Я подумал, что он просто рисуется, ведь он был неудачником, а неудачники всегда хотят казаться суровыми парнями.

В тускло освещенном вестибюле мотеля “Хайдауэй” сидели несколько женщин (было ясно, что это проститутки). Несколько парочек столпились возле стола дежурного портье в ожидании, когда им предоставят номера в мотеле. Они старались вести себя как супруги, но при этом очень нервничали, все время озираясь по сторонам. Я прошел к лифту и вместе со страстно обнимающейся парочкой поднялся на верхний этаж.

Я отыскал номер, где мне была назначена встреча, и постучал.

— Войдите, — донесся из-за двери знакомый скрипучий голос.