Бессмертные

— Я подумаю над этим, — согласился он. — Если я увижу, что ситуация выходит из-под контроля, я положу этому конец, обещаю тебе. Молю Бога, чтобы этого не произошло. Забавно. Я ведь и вправду люблю Мэрилин…

Он остановился и посмотрел на пуленепробиваемые стекла в окнах Овального кабинета.

— Иногда мне кажется, что быть президентом не так уж и здорово, — сказал он.

— Понимаю.

— Нет, не понимаешь. Но когда-нибудь поймешь.

— Теперь вот еще что, Джонни… Ты встречаешься с женщиной, которая связана с Джанканой. Меня это тоже беспокоит…

— Да будет тебе, Бобби! — нетерпеливо оборвал брата Джек. — Джуди — совсем другое дело. К ней я не питаю никаких чувств . Она — знакомая Джанканы? Ну и что? У нее много знакомых.

— Она не просто знакомая Джанканы, Джек. Она его любовница.

— Любовница — слово звучное. Позволь мне разубедить тебя. Я не раскрываю ей государственных тайн в постели, и, думаю, Джанкана тоже не беседует с ней о своих делах. Она обладает некоторыми ценными качествами, но Мата Хари из нее не получится. Надеюсь, я ясно выражаюсь?

— Все равно глупо так рисковать, — упрямился Бобби. — Если это выльется наружу, разразится крупный скандал. Неужели тебе так сложно отказаться от нее? Вокруг столько женщин.

— И я надеюсь переспать с каждой из них. Только вот что: я сам буду решать, с кем мне спать, договорились?

— Договорились.

Братья развернулись и направились к стеклянной двери, ведущей в сад. Там стоял, наблюдая за ними, агент службы безопасности.

— Жизель Холмс, — задумчиво улыбаясь, произнес президент. — У нее потрясающие ноги. А все остальное так себе.

39

— Конечно, важно уметь проводить грань между грезами и реальностью, — сказал доктор Гринсон.

— Всю жизнь я живу в грезах других людей. Разве я сама не имею права помечтать?

— В грезах других людей?

— Конечно. С тех самых пор, как у меня начали округляться груди. Я всегда знала и знаю, что думают мужчины, глядя на меня, — знаю, что, возвращаясь домой к своим женам и ложась с ними в постель, они воображают, что держат в объятиях меня, целуют мои груди, наслаждаются мною…

Это странное чувство, понимаете? Словно я вообще не принадлежу себе. Я принадлежу им, всем этим мужчинам, которые мысленно совокупляются со мной. Даже если я умру, ничего не изменится: они по-прежнему будут достигать оргазма, глядя на мои фотографии. Меня, как человека, не существует, понимаете? Я — женщина, с которой никогда не смогут сравниться жены и любовницы, она всегда к вашим услугам, у нее никогда не болит голова, и ей неважно, что вы кончаете раньше, чем она…

Даже для тех мужчин, которые были моими мужьями , я была воплощением их грез, совсем не той, кто я есть на самом деле. Они женились на Мэрилин, а не на Норме Джин. Но на самом-то деле я — Норма Джин. Быть Мэрилин очень нелегко. И я не хочу быть ею ежедневно.

— Это понятно.

— Поэтому я и люблю Джека. Ему тоже трудно — я имею в виду, трудно быть Джеком Кеннеди. Джек тоже является воплощением представлений о нем других людей. Женщины воображают, что ложатся в постель с ним, а не со своими мужьями; мужчины мечтают быть такими же богатыми и красивыми, как он, или о том, что они президенты, или герои войны, а может, и о том, что они женаты на Джеки… Но, когда вы узнаёте его ближе, вы понимаете, что он такой же ненастоящий, как и я. Он все тот же тщедушный маленький мальчик, у которого есть суровый старший брат и еще более суровый отец. Он очень хочет, чтобы его любили, но боится показать это и не знает, как попросить об этом, потому что ему с пеленок внушалось, что слабость достойна только презрения. Но в глазах других людей он — герой. Мы одинаковые с ним. Мы будем прекрасной супружеской парой.

— Вы говорите “будем” ?

— Я верю в это, так же как я когда-то верила, что стану женой знаменитого американского драматурга, хотя мы почти не знали друг друга, он был женат и имел двоих детей и жил от меня за две с половиной тысячи миль… Все так и получилось , верно? А когда я была еще совсем девчонкой и завлекала мужчин в голливудских барах в надежде, что они купят мне гамбургер, прежде чем отвезут домой, если отвезут, я воображала, что выйду замуж за самого знаменитого спортсмена Америки, который казался мне сексуальнейшим мужчиной в мире… И это тоже осуществилось, ведь так? Так почему же не может сбыться моя нынешняя мечта? Объясните мне. Если я, сирота из приюта в Лос-Анджелесе, у которой была одна-единственная пара туфель, смогла стать знаменитой актрисой, то почему я не могу выйти замуж за Джека Кеннеди?

— Гм…

— Только вот сложность в том, что у меня такое чувство, будто я даже не живу , а как бы лежу в приемном покое, откуда меня вот-вот понесут в морг?

— Вам надо научиться воспринимать жизнь такой, какая она есть. В этом наша с вами задача.

— О, я воспринимаю жизнь как надо… Только она мне не очень нравится, вот и все.