Бессмертные. Часть 1 (СИ)

Слова были не нужны. Ее признательность он ощущал безо всяких там ненужных “благодарю ” и “спасибо”. Она читалась в ее сияющих от восторга глазах, развевающихся по ветру волосах и радостном, звонком, впервые за последние два месяца, смехе. Сегодня ночью на этом квиддичном поле они были вдвоем, и Драко подумал, что никогда больше не даст ей растворяться одной в этих упругих воздушных потоках одной, уносимой порывами безнадежности и обреченности. Он хотел быть рядом. Более того, он должен был.

Вернулись они далеко за полночь. Точнее, где-то под утро. Он уже забыл, когда последний раз видел Пэнси настолько живой. Ее щеки раскраснелись от ветра, она смеялась и что-то без умолку болтала. Драко слушал через слово, просто наслаждаясь этим редким, явно недолгим проблеском. Очень хотелось пить. Подойдя к одному из стоявших по периметру гостиной буфетов, Драко уже доставал бутылку тыквенного сока, когда голосок Пэнси вдруг оборвался. Резко обернувшись назад, он увидел, что девушка, словно замороженная, смотрит нечитаемым взглядом в маленькую, помещающуюся в ее ладошке коробочку. В несколько шагов он оказался рядом. Теперь его взгляд тоже был прикован к той коробочке.

Он не понимал, почему так дрожали ее руки. При всем желании не осознавал, откуда в ее глазах столько счастья. Не мог взять в толк, почему по ее щекам бегут крупные соленые дорожки слез. Ведь в простой картонной коробке был снег. Обычный снег, белый и холодный. И черный, полузавядший цветок.

В вечно прохладной общей гостиной Слизерина вдруг стало невероятно тепло. Цветок в коробке стремительно оживал под неуверенными, несмелыми прикосновениями пальчиков темноволосой девушки.

Внезапно Драко почувствовал себя очень… лишним? Ему не хотелось сейчас ей мешать. Более того, он четко чувствовал, что не имеет на это права. А Пэнси только подняла на него счастливый, но полный боли и слез взгляд, одними губами прошептав: “Он жив!” и быстро исчезла за тяжелыми дверями спален для девочек, бережно прижимая к груди странную, невнятную коробочку.

Evanescence/Whisper

========== Глава 38 ==========

Когда Драко Люциус Малфой проснулся, день уже клонился к вечеру. Он бы, возможно, поспал еще, если бы не доносившийся из общей гостиной раздражающий гул, раздававшийся в не выспавшемся мозгу гудящим пчелиным роем. Слизеринец тяжело сел на кровати и провел рукой по лицу, досадуя на то, что вчера снова так поздно лег.

Ну да, он в очередной раз пропустил занятия, хотя его это мало трогало. Тоска по родителям и беспокойство за Пэнси сделали свое дело, и мальчик сорвался. Быть сильным, тащить на себе весь факультет, не имея поддержки семьи и друзей, было сложно. И он сделал выбор, предпочтя бесконечной круговерти забот и обязанностей нахождение с единственным оставшимся у него дорогим человеком. Теперь Драко посещал лишь тренировки по квиддичу и те занятия, на которых успевал появиться после почти полноценного отдыха от беспокойной ночи.

Страх Пэнси перед полетами, кажется, пропал начисто. Девочка ощущала себя совершенно свободной, чувствовала, что теперь не одна, и контролировала свою метлу также старательно, как ее саму контролировал Драко. Эти ночи были по-настоящему счастливыми для обоих, ведь в такие моменты в прохладном мартовском воздухе стирались все границы, проблемы и обязанности, которые буквально душили несчастных друзей непомерным грузом ответственности и тревог. Здесь, на пустом квиддичном поле, они могли быть друг с другом, только вдвоем, понимая и поддерживая, не давая друг другу упасть… Во всех смыслах. И только здесь они по-настоящему могли дышать.

Почти постоянно во время бодрствования находясь в воздухе, Драко все лучше проявлял себя на тренировках и все хуже— в учебе. Собственно, в учебе он больше не проявлял себя никак, и даже не представлял, какие оправдания придумывают ему одноклассники, чтобы защитить от интереса, проявляемого к их с Пэнси персонам преподавателями. Долорес Амбридж даже вызывала их для беседы, однако ее приглашение они тоже успешно проигнорировали. Факультет начал стремительно терять баллы и за короткий промежуток времени оказался в самом хвосте турнирной таблицы, что не оказывало на слизеринских старост никакого воздействия. Просто потому, что потеряв так много, невозможно было воспринимать всерьез еще и потерю каких-то формально-бестолковых факультетских баллов.

Казалось, что для Драко и Пэнси больше не существовало окружающих, и только на тренировках по квиддичу Драко переключался, воспринимая своих старых друзей и новых загонщиков слизеринской команды по совместительству, Крэбба и Гойла, а также их капитана, Грэхема Монтегю, которому, к слову, позиция Драко внушала опасения ввиду возможности такой же внезапной потери им интереса не только к учебе и обязанностям старосты, но и к спорту. Драко уверял Грэхема, что такого в любом случае не произойдет, хотя на самом деле совсем не был в этом уверен. Он уже ни в чем не был уверен.