Бессмертные и разделенные

Дэмиан хотел бы удивиться, что никто не вмешался и не помешал ему словами сбить немного спеси с его тетки, но он не был удивлен. Все, что он сказал Серене, было правдой. Черт, большую часть он оставил недосказанной и, вероятно, это было к лучшему.

Даже дядя Лили, сидящий в конце стола рядом с Террансом, был молчалив и равнодушен, а его взгляд был опущен на плещущееся в бокале вино. Это тоже не было удивительным. Дэмиан полагал, что его тирада, в любом случае, была на пользу Бену. Это показало Дэмиана не в лучшем свете — он наговорил сгоряча перед семьей и важными людьми Синдиката, не говоря уже о Боссе. Бен ДеЛука достойно играл свою роль, но шансы были таковы, что он, так или иначе, замышлял что-то против Дэмиана.

Черт возьми, Дэмиану было все равно в тот момент. Он просто хотел уйти.

Лили практически превратилась в глыбу льда рядом с ним. Она стояла, глядя на него со слезами на глазах.

— Мы можем идти? — спросил ее Дэмиан.

Лили молча кивнула.

Дэмиан подтолкнул ее вперед и снова повернулся к столу. Он должен был извиниться перед одним человеком за столом, и это было лишь данью уважения и ничем больше.

— Босс…

Терранс поднял руку.

— Все в порядке, Дэмиан. Увидимся завтра на трибьюте? (Примеч.: Tribute — само слово происходит от латинского «Tributum», что дословно означает — вклад или дань. В мафиозном мире означает процесс/особое мероприятие передачи боссу доли от сделок).

— Конечно, — ответил Дэмиан.

Он даже не успел полностью отвернуться от стола, как Серена вскрикнула. Ярость кипела в ней, отчего ее голос звучал высоко. Дэмиану следовало быть более осторожным, прежде чем поворачиваться спиной к своей тетке, когда та была пьяна и в ярости. На самом деле, он был осторожен, но его желание увести Лили подальше от этой сумасшедшей в данный момент было важнее, чем уроки жизни, которые он выучил, пока рос рядом с жестокой алкоголичкой.

— Ты… ты мелкий ублюдок! — прокричала Серена.

Дэмиан едва успел уловить краем глаза винный бокал, летящий в их с Лили сторону, чтобы вовремя среагировать. Он заслонил собой Лили, когда хрусталь задел его щеку, разбиваясь о лицо и разбрызгивая красное вино вместе с острыми осколками стекла по его щеке. Он почувствовал вспышку боли, и затем что-то мокрое и липкое закапало на его рубашку и пиджак.

— Боже мой, — прошептала Лили.

Дэмиан ошеломленно моргнул, когда Лили начала нежно водить пальцами по его лицу. Он слышал, как его дядя и другие за столом, наконец, начали реагировать на публичное представление Серены. Лоран ругал свою жену за плохое поведение, одновременно кто-то другой требовал извинений.

Лили продолжала гладить щеку Дэмиана кончиками пальцев.

— Черт, у тебя идет кровь.

Дэмиан пожал плечами.

— Просто… давай уйдем отсюда, прежде чем…

— Скажи ей, Дэмиан! — подстрекала его тетя.

— Серена Росси, ты закроешь свой рот или я сделаю это за тебя, — приказал Лоран.

Эта угроза не остановила Серену.

— Иди к моей машине, Лили, — сказал Дэмиан. — Пожалуйста.

Лили не сдвинулась с места. Она была слишком сосредоточена, прижимая рукав своего черного платья к ране на щеке Дэмиана.

— Она всегда будет дочерью того глупца, Дэмиан, — предупредила его тетя. — Она, может, и ДеЛука, но все еще его дочь. Дитя «крысы» — это зерно предателя. Она вся помечена предательством. С таким же успехом можно вытатуировать это у нее на лбу. Это у нее в крови, и ей от этого не избавиться. Сколько времени пройдет, прежде чем она сдаст тебя тоже, а? Ее папочка не смог сохранить верность Синдикату. Что она подумает о тебе, когда, наконец, хорошо к тебе присмотрится, Дэмиан?

У Лили перехватило дыхание, когда она встретилась взглядом с Дэмианом. Боль наполнила ее, на глаза навернулись слезы.

«Не плачь, — хотел он сказать ей. — Никогда не позволяй женщине, вроде Серены Росси, видеть твои слезы».

Несмотря на прошлые поступки отца, Лили ДеЛука была намного лучше, чем Серена Росси могла когда-либо даже мечтать. Лили, Тео и Дино не были виновны в действиях их отца. Конечно, они были детьми своих родителей, но их будущее не было продиктовано поступками прошлого. Серена могла сколько угодно нести свою чушь, но это никак не повлияет на то, что думает Дэмиан.

Синдикат, как предполагалось, должен был стать семьей. Возможно, отец Лили и нарушил это правило много лет назад, но было много других людей, которые чертовски много работали над тем, чтобы вновь сделать Синдикат тем, чем он должен был быть.

La famiglia.

Семьей.

Серена ничего не знала о семье. Ни о своей, ни о Семье Синдиката, ни о какой-либо другой. Она совершенно ничего не знала о семье Лили или о том, как чертовски сильно братья этой девушки заботятся о ней и любят ее.