Бессмертные (СИ)

— Простите, мне надо было что-то предпринять, пока они не разнесли это место, — послышался вопль бармена.

— Не беспокойся, Скарла, это наша работа. А теперь — на выход!

Пол почувствовал, как его подхватили и вывели на свежий ночной воздух с остальными парнями.

«Чёрт. Копы», — только и подумал он.

— Это они всё начали, — буркнул Пол, продолжая тереть глаза.

— Молчать, — прозвучал ответный приказ полицейского, который прижал индейца к капоту автомобиля. Холодный металл наручников сцепился вокруг кистей. А ведь отсюда придётся ехать вниз по склону…

***

— Залог внесён. Подъём! — крикнул голос.

Со стоном и пульсирующей головной болью Пол открыл глаза, казалось, что мозг пропустили через мясорубку. Слегка пошатываясь, он встал и выпрямился. Несмотря на лёгкую ноющую боль ото сна на полу и лёгкое похмелье, чувствовал парень себя неплохо. Офицер полиции вывел Пола из камеры к столу и принялся перебирать бумаги.

А дальше лицо его вытянулось в изумлении.

— Что? — рявкнул Пол.

Изогнув бровь, офицер покачал головой и медленно проговорил:

— Когда тебя привели, ты был сильно помят, а сейчас выглядишь вполне здоровым.

Нахмурившись, Пол оглядел руки, ожидая увидеть следы побоев или как минимум царапины и синяки, но ничего из этого не обнаружил. Он вертел руки и так и этак и всё больше удивлялся. Схватил со стола серебристую рамку для фотографий и взглянул в отражение. Ни единого следа, ни царапинки на лице.

— Странно, — шепнул он, касаясь щеки.

— Да уж, — без всякого выражения проговорил офицер и, закончив работать с бумагами, вывел Пола в зал ожидания, где его встретил отец. Желудок скрутило, а лицо исказилось в гримасе. К сожалению, в помещении больше никого не было.

Дорога домой прошла в тишине. Пол прислонил голову к холодному стеклу пассажирской дверцы, мечтая раствориться в потрескавшемся виниловом сидении. Но всё бесполезно.

Прибыв домой, отец вышел из автомобиля и хлопнул дверцей. Пол прошёл следом в крошечный дом и съёжился, когда мужчина откупорил взятую из холодильника бутылку пива. На часах ещё не было и восьми утра.

«Прекрасно».

Пол оглядел их разваливающийся дом. От былого места, где когда-то жила и мать, осталась лишь скорлупа. До её отъезда он никогда не замечал, как женские пальчики способны преобразить место, сделав его настоящим домашним очагом. Сейчас Пол скучал по ней особенно сильно.

— Отец…

— Нет. Говорить буду я. — Сведя брови на переносице, отец схватил алюминиевую банку.

Пол закрыл рот, опустив карий взгляд в пол. Он уже знал, что ничего хорошего от отца ждать не стоит.

— Это утро… больше не повторится.

— Не повторится что?

— Тебе больше не придётся вносить за меня залог.

Отец никогда ничего не давал и уж тем более не вносил залог. Пол не знал, что и говорить.

— О чём ты вообще говоришь, чёрт тебя дери? — Мужчина вскочил с кресла и кинул банку с пивом на журнальный столик. — Даже не говори мне этого! Я твой отец, и прежде чем что-то сказать, хорошенько подумай!

Пол горько рассмеялся.

— По твоим действиям и не скажешь, что ты мой отец.

— Раскрой глаза, раз не видишь…

— И что? — с вызовом кинулся Пол. Пальцы сжались в кулаки; в стянувших грудь оковах дыхание становилось прерывистым от возрождающейся ярости.

— Может, я и постарел, но выволочь тебя из дому и надрать зад силёнок хватит.

Пол фыркнул.

— Что ещё можно сказать сыну? Хотелось бы поглядеть на это.

Мужчина прерывисто вздохнул, в тёмных глазах сверкнул огонёк.

— В такие моменты я понимаю, почему твоя мамочка бросила нас.

И именно эти слова стали пределом.

— Из-за меня? Ты думаешь, она бросила нас из-за меня? Ты, конченый пьяница, постоянно уходил в загулы, пока она не видит. Не мудрено, что она кинула тебя! Ты — грёбаный кусок дерьма!

В груди юноши возродился рык. Сердце колотилось, словно заведённое, но Пола испугало не это — биение всё набирало обороты.

— Следи за словами…

— А то что? Вытащишь меня на задний двор и изобьёшь? Попробуй, старик. Посмотрим, как ты облажаешься.

— Ты всегда слыл наглецом, Пол. Дрянным, никчёмным…

— Мама ушла из-за тебя, можешь говорить что угодно, но правда останется правдой, и ты это знаешь. Она ушла, потому что ты оказался никудышным мужем, но отец из тебя ещё хуже.

Отец Пола какое-то время просто молчал. Оба, задыхаясь от ярости, стояли друг напротив друга в гостиной. Мужчина сделал глоток пива.

— Я сыт по горло твоей ленью и отношением ко мне. Ты доставал меня долгие годы. Собирай свои монатки и выметайся.

Удивлённый, Пол застыл с раскрытым ртом. Он буквально чувствовал, как злость и гнев бурлят в венах.

— Ты выгоняешь меня? — прошипел он. — Я школу не окончил, а ты выставляешь меня за дверь?!

— Типа того, — небрежно ответил отец. — Мне надоели твои причуды. Сначала поймали в баре, а потом вызванивают меня, просят внести за тебя залог, чтоб вытащить из обезьянника? Больше я это терпеть не намерен.

— Я твой сын! — вдруг крикнул Пол, сметая со стола лампу. Светильник врезался в стену, разлетаясь на мелкие куски о гипсокартон.

Кипя от злости, отец помолчал.

— Убирайся. Собирай вещички и вали.

***