Бессмертные витязи. Евпатий Коловрат

Большего и желать было нельзя. Витязь быстро оделся, единственно, остался без шапки. Он кивнул, и пошёл вслед девице. Та шла быстро, размашистым мужским шагом, привычная к каменистой земле Матки- острова. Лук и стрелы были за спиной воительницы, а вот у него без шапки голова застывала. Спрашивать ничего не стал. Помалкивал, расчитывая на девичье любопытство.

– Как же ты доплыл? – всё же не утерпела славница, – холодно же? Или тебя на берегу оставили?

– Доплыл, но с трудом, понятно. Я же из Святовитовой дружины. Не умру.

– Так – то конечно… – смогла вымолвить девушка, – вот, шапку возьми, а то озябнешь, – добавила она, доставая войлочный колпак из заплечного мешка.

– Спасибо тебе, краса- девица. И от меня, на лобрую память, – и Евпатий выудил из своего кошеля золотой браслет и вложил подарок в девичью ладонь.

Сам же с удовольствием надел шапку. Сразу стало куда-как тепло и удобно. И ветер не казался теперь таким холодным, а лишь немного прохладным. И солнце выглянуло опять, стало в этих холодных краях чуть теплее для него.

Краса же мигом нацепила на предплечье золотую пластину, украшенную зернью и кажется, осталась совершенно довольна. Правда, теперь поглядывала на витязя, как то уж слишком по- хозяйски.

– Потом и одеяло принесу, а то ещё замёрзнешь, – пробурчала она себе под нос.

Девица была мила собой, но и не красавица. Курносый нос, карие глаза, рыжие волосы, забавные веснушки золотили её смугловатую кожу. Витязю она была едва по плечо ростом.

– А что, все были ростом раньше, как ты?

– Да. Я так невысоким тогда считался. В колоде Царевны Ульны..

– Да ну… промолвила она, – а сами Царевны? – просто выдохнула славница.

– Ульна, она как я ростом, – говорил он, вспоминая Царевну.

Словно встала перед его глазами Повелительница, с любимым оружием в правой руке – кривым мечом из серебристого металла. А ветер раздувал её стяг в левой руке- дракона, сшитого из кусочков ткани и войлока. Только что висел бессильно обвисший, а подул сильный ветер- взвился вверх, и яростно забил хвостом!

Моргнул Евпатий, и пропало виднне, и стояла рядом лишь рыжая невысокая девушка.

– Я чего-то не доросла, – огорченно выдала Краса, – буду потом, когда время придёт, жениха повыше ростом искать, что бы детки высокими удались.

– А разве Девы-Защитницы замуж выходят?

– Ну а то. Проходят служение, и потом покидают остров. Я вот, из деревеньки Большие холмы рядом с Серпоновым.

Призадумался Евпатий. Да и, сказать честно, было от чего. Даже толком не знал, какой сейчас год. Как было спросить получше?

– Сейчас какой год? – с трудом всё же произнёс эти слова витязь.

– Что? – сузила глаза девица, – Святовитова дружина злесь была сто лет назад. Они приходили на Алатырь. Про то быстро весть прошла, Витень был тогда ваш старшина, а Салит- кормщик.

– Сто лет прошло? – не сдержавшись, прошептал Евпатий, – а на этот берег, за мыссом часто приходите? Где меня нашли?

– Дым увидели. Редко там берег посещаем. Туда только иногда мёртвых китов волна выбрасывает.

Витязь замолчал. Сколько же он времени провёл проглоченным китом? Ну а затем… Тут слегка повело воина от отвращения. И, оказался на берегу, где заново плотью обрастал… Сколько же он так лежал ? Год, два или больше? А оживал? С месяц, не меньше, хорошо, что чайки не обглодали…Да ладно, чего зря переживать? Не в первый раз умирает, так и не в последний. Вот, про Кошея -Тивду сказывали, он на колу пятьдесят лет висел, пока его Альма не выручила.

– Вот и изба. Дрова там рядом имеются, немного крупы и сухая рыба. Ну. тебе хватит.Скажу Маре, что ты просишь встречи. Одеяла я тебе принесу, – добавила Краса, и покинула его здесь, у гавани.

Не привыкать было витязю так дни дневать, одному. Всё же лучше, чем в брюхе у кита. Ладно, хоть вовек там не остался.... Теперь придётся ждать, когда лодья из Гандвика придёт. Но и вправду, есть захотелось, и взялся Евратий за стряпню. Сначала дрова нарубил. потом печь натопил. Огонь пришлось разводить огнивом, солнце пропало и зажигательное стекло ему не могло помочь. Почти как в сказках всё выходило. Вода в ручье, а крупу сам из зерна смолол, аж два раза в мельничку сыпал.

Но заниматься таким делом нарочитому витязю было привычно. А то если отроки какой урок выполняли, и не могли кашеварить на всю артель. В боях да походах и такое бывало. что сами трапезу готовили, когда еда хотя бы была. Ну, то есть в дружинном обозе конина или какие корешки. А тут, было всё неплохо, грех жаловаться.

В избе стало тепло , Евпатий согрелся. Горшок попал в прогретую печь. Витязь присел на резную лавку, и осмотрелся. Всё таже хоромина, окна, прикрытые бычьим пузырём, с украшенными резьбой рамами. В плошке было масло, не совсем высохшее, зажег фитиль, всё веселее стало.