Бессмертный

— Наверное, да, перегрелась, — серьезно ответила я. — В других обстоятельствах я бы такого никогда не сказала.

— Ладно, будем считать, мне повезло, я нарвался на прилив твоей откровенности, — развеселился Тайлер. Удивительная способность искать позитив в любой ситуации.

— Наверное, где-то в глубине души я всегда мечтала о такой семье, где ты кому-то нужен, — жажда превратилась в маниакальное желание, и я уже плохо соображала, что и, главное, кому, говорю. Но Александр слушал и не перебивал. — Когда погиб Ник, наша семья рухнула, все справлялись с горем по-своему, отец с головой ушел в службу, мама в работу, а я в учебу, и когда смогла покинуть дом, и без того постоянно пустой, была несказанно этому ряду.

— Думаешь, родители тебя не любят? — просто спросил Тайлер.

Наверное, так откровенно я не разговаривала ни с кем в своей жизни.

— Любят, — я пожала плечами, хотя, вряд ли, он видел мой жест, — конечно, любят, я ведь их дочь. Но они всегда хотели дочь, похожую на девочку, леди, носящую платья, рассуждающую о моде, ту, которая подарит им внуков и обеспечит спокойную старость.

— Хочешь сказать, они любят тебя как своего ребенка, но не как личность, не саму тебя?

И как только он понял, что я действительно пыталась сказать?

— Они не знают меня как личность, — я обреченно вздохнула.

— А кто-нибудь знает?

Этот вопрос я задавала себе сама не один раз, и ответ на него всегда не нес в себе утешения.

— Не думаю, — честно ответила я. — Я никого не подпускаю близко, — я перекатилась набок и подперла согнутой в локте рукой голову, чтобы лучше видеть собеседника. — Вот взять хотя бы Эшли. Во что он влюбился? В кого? Что он обо мне знает? Ну, понимаю, понравилась ему внешне. А что еще? Я покорила его тем, что прикрыла от тебя Ригза? Что взяла на себя вину за ту пьянку? Что он обо мне придумал? Создал образ, который сам и полюбил, а потом еще и обиделся, что я не его выдуманная леди.

— Эшли — хороший парень, — вступился Александр за друга.

— А разве я спорю? — я невесело усмехнулась. — У меня было много хороших парней. Без шуток, хороших. Вот только я нехорошая, мне это ненужно.

— Приступ самобичевания?

— Наверное, — я снова плюхнулась на спину, на этот раз скрестив руки на груди. — Если я скоро умру, должна же я перед кем-то излить душу.

Тайлер усмехнулся.

— Вот только я не исповедник, — напомнил он, — я не отпускаю грехи.

— Я и не прошу их отпускать, пусть умрут со мной, — разрешила я.

— Теперь буду знать, когда мне понадобится услышать от тебя, что ты на самом деле думаешь, я посажу тебя под лампу и не буду давать пить, — съехидничал капитан.

— Это будет садизм, — напомнила я.

— Это будет необходимая мера. С тобой в обычном состоянии разговаривать просто невозможно.

— Аналогично! — возмутилась я. — Я с первого дня умираю от желания тебя ударить. Такой умный, всегда правый, отчитывает меня как школьницу.

Но Александр на провокацию не повелся.

— Потому что ты и ведешь себя, как обиженная школьница.

— Сейчас, наверное, особенно, — признала я, сдаваясь.

— Да нет, сейчас ты меня как раз не бесишь.

И мы рассмеялись вдвоем. Да уж, нелепее ситуации не придумаешь.

— М-да, — вздохнула я, — у нас как-то с первой встречи не заладилось.

— Давай исправим и начнем все заново? — развеселился Тайлер и с деланной серьезностью представился: — Будем знакомы, Александр Тайлер, можно просто Александр, — и протянул мне руку.

Я вывернулась и пожала протянутую руку, при этом не меняя позы.

— Миранда Морган. Можно просто… э-э… Морган.

Он рассмеялся. А чего ждал? Что я на смертном одре настолько раздобрюсь, что разрешу звать себя по имени? Ну уж нет.

Александр надолго замолчал, и я подумала, что он задремал, но когда приподнялась, обнаружила, что он все так же сидит, смотря куда-то вдаль.

Я снова перекатилась набок.

— Ты, правда, был женат?

Оказалось, мучительная жажда провоцирует не только мою откровенность, но и любопытство.

Не ответит, настаивать не буду, убеждала я себя, придумаю другой вопрос, хотя не заткнусь, это точно. Нет, не заткнусь.

— Правда, — ответил Тайлер.

— И где твоя жена сейчас? — я посчитала, раз не послал, значит, не против расспросов.

— Не знаю, — Александр покачал головой и снова уставился вдаль, — бороздит просторы Вселенной, я думаю. Мы расстались четыре года назад, больше я о ней ничего не слышал.

Будь я в нормальном состоянии, я бы поняла, что наступаю на больную мозоль, стучу в закрытые двери, куда меня не приглашали, но я уже вошла в раж и не могла остановиться.

— Она тебя бросила! — вдруг поняла я. Надо же, кто-то бросил самоуверенного всегда правого капитана.

Я поздно спохватилась, что несу, думала, он теперь разозлится, но нет, я ошиблась, может это и была когда-то больная мозоль, но она явно давно зажила.

— Бросила, — просто подтвердил Александр, — сбежала, как ошпаренная.

— Почему?

— Не знаю.

Я опешила.

— Как так? И ты не искал ее, не просил объяснений? — Тайлер стойко ассоциировался у меня в мозгу с человеком, который всегда добивается своего и получает необходимые ему ответы.

Он повернулся ко мне.