Бессмертный грех

…Василий появился в редакции только к двум часам дня. Повсюду, как бы в память о Гаврилыче, бродили похмельные журналисты. Все жаловались на вчерашнее, говорили, что «надо было остановиться до часу ночи» и что «закуски не хватило, вот в чем дело».

— Как вам повезло, — с завистью сказал Василию Сева Лунин, — что вы вчера не остались на сейшн. У меня лично не голова, а церковный колокол.

— Ничего, я ночью свое добрал, — утешил Лунина Василий. — А подружка ваша где?

— Лиза? Саня? Впрочем, они обе в буфете.

Саня сидела на диване, вжавшись в спинку и закутавшись в мужскую зимнюю куртку размера шестидесятого.

— Звезда моя! — воскликнул Василий, устремляясь к ней. — Практически свет очей моих! Ты здесь!

— Ой, Васька. — Она слабо икнула. — Я работала почти всю ночь и очень устала.

— Статью сочиняла? — Василий подсел к ней, и Саня удобно привалилась к его плечу.

— Не совсем. Скорее собирала материал для будущей статьи. Немножко приду в себя и представлю тебе подробный отчет.

— Послушай. — Василий наклонился к ее уху. — Только не вопи, не выкрикивай: «Мамочки!» Ладно? Твоего редактора сегодня ночью пытались обокрасть. Или убить.

— Ой! — вскрикнула Саня. — Мамочка!

Лиза Стилль, сидящая неподалеку, резко обернулась.

— Это я ее пощекотал, — пояснил Василий. — Не смог удержаться.

— Помочь? — спросила Лиза у Саши. — Или сама справишься?

— Сама. — Саша схватила Василия за запястье. — Рассказывай!

— Орать больше не будешь?

Она помотала головой.

— Начну с главного — я спал. Смотрел сны про нас с тобой. То есть спал сладко.

— Знаю-знаю, — кивнула Саня. — Наизусть знаю твой любимый сладкий сон. Он называется «Задержание». Я отвлекаю бандитов, а ты нападаешь на них сзади. Да?

— Вроде того. Значит, нападаю я на них сзади, а тут звонит твой Мохов. Он, по всему видно, человек мужественный, но трусливый. Нашел на своем столе бумажку в неположенном месте и чуть не сдох от ужаса.

— Ой! — опять вскрикнула Саша и закрыла рот ладонью.

— Саня. — Василий укоризненно покачал головой. — Ты же обещала. Что ты орешь, как на футболе?

— А что там с Юрием Сергеевичем?

— Дурацкая история. В замке ковырялся не профессионал. Его замок открыть — два раза плюнуть. Но самое интересное здесь вот что — человек, который пытался вскрыть замок, точно знал, что Мохова нет дома.

— Вась! Но ведь и наши подозреваемые сидели здесь долго. С нами. Значит, мы на ложном пути?

— Не знаю, — честно признался Василий. — Не исключено. Но все равно рассказывай.

— Вчера удалось войти в контакт с тремя из четырех подозреваемых. Я окучивала человека по имени Володя Шелест. Ничего, приятный. Володя как Володя. Видно, что бабник и очень сильно в себе уверен. В принципе, Васька, мне такие не нравятся.

— Да? — с сомнением промычал Василий. — Какие «такие»?

— Такие… хозяева жизни. Он, когда выпил прилично, вдарился в философские беседы — о смысле жизни, например. По его версии, жизнь нам дана для наслаждений.

— Для каких наслаждений? — насторожился Василий.

— Для любых. Он так и сказал. Сибарит, одним словом.

— Но ты, конечно, объяснила ему, что он не прав и что истинное счастье — в труде?

— Конечно.

— И где сейчас этот философ?

— Думаю, дома. Что для журналистов тяжело, то для коммерсантов — смерти подобно. Они же слабаки, им наши дозы — приговор. Он про маму свою мне рассказывал, она в Саратове живет. Про учебу в автодорожном институте. Про то, что собаку хочет завести.

— Болонку? Или левретку? — недоброжелательно спросил Василий.

— Почему? Добермана. Еще он очень уважительно отзывался о Пожарском — типа, он всему нас научил, он — умнейший и добрейший, чуть ли не отец родной.

— А ты бы хотела, чтобы он под шумок рассказал тебе о том, как подсыпал отраву в его пиво?

— Нет, но я ж его за язык не тянула. Так, болтали ни о чем. Он сам начал.

— Подозрительно, — мрачно протянул Василий. — Очень подозрительно.

— Да нет. Просто я ему рассказывала о Мохове, а он мне — о своем начальнике. Вполне естественно.

— А остальные двое?

— С одним весь вечер кокетничала Лиза. Ты бы видел, Васька, как он серьезно завис! Просто у ног ее ползал.

— И за коленки хватал.

— Нет, Лизу не схватишь, — с уважением сказала Саша. — У нее с этим делом строго.

— Подожди… — Василий посмотрел на Сашу внимательно. — А при чем тут Лиза? Ты что — ей все рассказала?

— Да нет. — Саша спрятала глаза. — Так случайно получилось. Просто Николай к ней приставал, а я наблюдала. А потом я смогу по-нашему, по-женски выведать у Лизы все, что было. Правильно?

— Смотри! — Василий строго погрозил ей пальцем и переключился на Лизу: — Лизавета! Я слышал, вы вчера пользовались сокрушительным успехом?

— Как всегда. — Лиза томно развернулась. — По-другому и быть не могло.

— Не могло?

— Зачем отрицать очевидное? Мною не интересуются только педики и идиоты. Собственно, и я ими не интересуюсь. А вы, милейший, надеюсь, готовы отдать мне должное?

Василий достал из кармана горсть мелочи:

— У меня только восемь рублей.

— Фу. — Лиза презрительно дернула плечом. — Ваши казарменные шуточки вызывают оскомину. Как вас только Саня терпит?