Бессмертный огонь (ЛП)

— Меня усадили в крытый паланкин, который несли сохэи. Мы были во главе процессии мико и каннуши, дюжина сохэев ехала верхом на лошадях. Меня сопровождали семеро богов, — она отклонила голову и улыбнулась ему. — Это были мико и каннуши в костюмах и масках, но мне они казались настоящими Аматсуками и Кунитсуками.

Его глаза сияли от огней за ветвями деревьев.

— Если у тебя лицо ками, можно воззвать к их силе.

Она издала тихий смешок.

— Вряд ли ками стали бы делиться силой с людьми, которые были в тех глупых масках. Но тогда я была от всего в восторге. Во время процессии начались фейерверки. Я была в паланкине, окруженная богами, воинами и каннуши, небо сияло, как по волшебству, и я ощущала себя особенной.

И потом, хоть постоянное давление утомляло ее, хоть она потеряла родителей, а потом и лучшую подругу, ей нравилось ощущать себя особой. Быть избранной Аматэрасу, которой обещали прекрасное будущее, это помогало ей терпеть одиночество и изоляцию, постоянные жертвы и ограничения.

Часть ее отчаянно хотела быть обычной, непримечательной. Часть ее хотела быть среди обычных женщин во дворе, в красивом кимоно радоваться фейерверкам, не знать о ками, ёкаях и девушке, которую ждала жертва, хотя она просто хотела, чтобы ее ценили.

Но она не могла сбежать, даже не могла радоваться фестивалю, как все остальные. Эти фейерверки были в честь камигакари, которая исполнит долг через восемь дней. Они отмечали конец одной фазы ее жизни и начало следующей. Толпа шумела, они не знали, что участвуют в приветственной церемонии ками… и прощаются с сосудом ками.

Осталось так мало времени. Считанные дни. Ее жизнь подходила к концу, и она никак не могла оттянуть последнюю перемену, свой конец.

Руки Широ сдавили ее, и Эми поняла, что ее грудь вздымается от беззвучных попыток сдержать всхлипы. Холодные слезы покатились по ее щекам.

— Эми, — прошептал он.

— Прости, — выдохнула она, борясь со слезами. — Просто… Они… фейерверки будут и после солнцестояния, н-но я… не смогу…

Она всхлипнула, опустила плечи, чтобы скрыть слезы, пыталась прогнать горе и страх поглубже в себя. Как она могла плакать из-за своей судьбы, когда пережила уже намного больше, чем могла за годы? Что такое смерть по сравнению с бессмертной жизнью с болью и одиночеством? Она умрет, а он будет жить вечно, без шанса уйти.

— Широ, ты… — она судорожно вдохнула. — Ты посмотришь фейерверки после солнцестояния? Посмотришь… вместо меня?

Свет вспыхивал, шум продолжался, но она не могла смотреть наверх. Его хватка ослабла, а потом он развернул ее лицом к себе.

— Все, что угодно, — он притянул ее ближе, поймал ее ладонь и поднял. Опустив взгляд, он прижал губы к ее костяшкам. — Все, что пожелаешь, и что тебе нужно. Приказывай, маленькая мико.

Ее сердце пропустило удар. Ее печаль утихла, рука дрожала, его губы все еще касались ее кожи.

— Кунитсуками можно так говорить? — тихо спросила она.

Он посмотрел ей в глаза.

— Я могу говорить то, что пожелаю.

Она смотрела на него, а сердце билось все быстрее. Она не ожидала таких его слов и почти пропустила изменение в его речи. Чуть не упустила перемену во взгляде, блеск древней силы.

Но она не была уверена. Кем он был сейчас? Широ… или Инари?

— Если сомневаешься в моей искренности, я повторю, — прожигающие древние глаза сковывали ее алыми цепями, упивались ею. — Приказывай мне, Эми.

В этот раз ее сердце не запнулось. Оно воспарило. Как просто, как уверенно он приказывал ей управлять им. Без ограничений, без сомнений или колебаний он требовал, чтобы она просила у него все, чего пожелает. Все, что захочет.

Она задрожала. Она не успела подумать, не успела осознать, что говорит, а слова сорвались с предательского языка.

— Поцелуй меня.

Его вспышка удивления погасла почти мгновенно. Кончики его пальцев коснулись ее подбородка, он провел ими по ее челюсти, вытер мокрые дорожки от слез. Его рука скользнула в ее волосы, придерживая голову.

Его губы задели ее, как перышком, дразня. А потом его рука крепче сжалась в ее волосах, он прижался губами к ее губам. Она обвила руками шею Широ, прижалась к нему крепче, он прислонился к стволу дерева за собой. Он целовал ее медленно, нежно, тепло растекалось в ней от каждого крохотного движения. Он неспешно изучал ее губы, словно запоминал каждое прикосновение.

Жаркое желание переплеталось с нежной сладостью, пока она не ощутила, как парит, и в этом мире ее держали только его прикосновения. Ее дыхание стало быстрым, Эми дрожала, а его язык скользнул в ее рот. Она открыла рот, и поцелуй стал глубже, ее ноги задрожали от слабости, жар вспыхнул в ней. Она впилась в волосы Широ обеими ладонями, прижимала его к себе. Она нуждалась в нем, ей нужно было, что этот момент не кончался.

Его ладонь все еще была в ее волосах, он поднял голову. Она вдохнула, голова кружилась. Ее губы пульсировали, им было холодно без его рта.