Бессмертный огонь (ЛП)

— В любом случае, — продолжила Нанако, — что сделано, то сделано. Может, он даже не решал. Порой это не выбор. Ты видишь, что в опасности твой любимый, и просто реагируешь.

— Но у него нет ко мне таких чувств, — прошептала Эми, по щекам потекло еще больше слез. Она прижала к лицу новую салфетку. — Он обещал меня больше не трогать.

Нанако фыркнула и потянула сильнее за волосы Эми.

— Это меня не удивляет. Не знаю, как ёкаи, но ни один мужчина не хотел бы слышать от возлюбленной, что его прикосновение оскверняет ее.

Эми чуть не выронила салфетку, пальцы вдруг онемели. Это он услышал, когда она сказала, что рискует с ним своей чистотой? Что она думала, что он оскверняет ее?

— Но… но он знал, что его… что наша… близость для меня опасна.

— Его реакция показывает, что тут у вас разошлись взгляды. После того, как ты это сказала, почему он не ушел? Почему продолжил идти за тобой, зная, что он вызывает у тебя такие запутанные чувства? Я подозреваю, что его чувства к тебе не изменились. Он это сегодня ясно показал.

Эми прижала к вискам кончики пальцев.

«Я не понимал, что у тебя такие чувства».

Почему его удивили ее чувства, ее внутренний конфликт? Он знал, что близость для нее запрещена, но она не останавливала его… Она прикусила губу. Он неправильно ее понял?

Нанако собрала еще несколько прядей волос Эми и расчесала концы.

— Моя бабушка была выдающейся каннуши. Как ты знаешь, женщины редко бывают каннуши, и моя бабушка была удивительной. За несколько лет до ее смерти я была помолвлена, пыталась сохранять равновесие между личной жизнью и жизнью мико.

При упоминании брака Эми попыталась оглянуться, но Нанако повернула ее голову на место и продолжила расчесывать ее волосы.

— Я отправилась проведать бабушку за день до свадьбы. Я переживала из-за того, как смогу любить избранника и быть ему хорошей женой, но при этом быть верной своей ками, сохранять макото но кокоро. Я была на взводе и спросила у нее, как это совместить. Она не ответила. Вместо этого она вывела меня наружу, где сохэи оставили мишени для стрел. Она взяла лук и стрелу и отдала их мне. «Попади в цель», — сказала она мне. Но когда я натянула тетиву, она схватила меня сзади за локоть, остановила меня на половине натяжения. Я сказала ей, что не могу так попасть по мишени. Она согласилась и сказала, что лук — это мои обязательства. Я спросила: «Перед избранником или как мико?». Она спросила в ответ: «Что воплощает стрела?». Я сказала ей, что не знаю. Она окинула меня взглядом, а потом отпустила мой локоть. И она сказала, что стрела, это не избранник или долг мико, а я. Я натянула тетиву и спросила, что тогда представляет мишень. Бабушка посмотрела на меня и пошла прочь, — Нанако провела гребнем по волосам Эми. — На следующий день я вышла замуж, мы провели пятнадцать чудесных лет вместе, а потом он умер.

— Сожалею, — прошептала Эми, она не ожидала, что Нанако была счастливо замужем. — И тебе пришлось стать мико?

— Все не так, — Нанако отложила гребень и белой лентой связала волосы Эми за шеей, а потом пригладила хвост. — Вот, мы закончили.

Эми поднялась со стула, размяла затекшие мышцы, повернулась к Нанако, хмурясь от смятения.

— Что воплощала мишень?

— Стрела представляла меня, — улыбнулась Нанако. — Как и мишень.

Без дальнейших объяснений мико покинула ванную, оставив Эми стоять в полотенце, растерянную еще сильнее, чем раньше.

* * *

Во сне она слышала голос Широ.

Она ворочалась, запутывалась в одеялах на ее футоне, почти проснулась, но снова погрузилась в сон. Он шептал слова, которые она не могла разобрать, обрывки спутывались с воспоминаниями того, что он говорил ей.

— Ты передо мной в долгу, Аматэрасу.

Его голос гудел в ее ушах, она почти видела, как он сидит, скрестив ноги, перед ней, его лицо было странно скрыто серебряным сиянием.

— О чем ты просишь, Инари? — ответ прозвучал голосом Эми, но она не говорила.

— Я не прошу, — его тон стал опасным. — Я говорю, что ты сделаешь.

— Ты мне не указ, Кунитсуками.

— Ты в долгу. Если ты откажешься отплатить долг, я заберу его менее приятным способом. Ты и твои подданные не смогут больше мирно ходить по этому миру.

Эми повернула голову на подушке, дрожа от злости в словах Широ. Жар неприятно пульсировал в груди, но он не отпускал ее.

Во сне она зло зашипела в ответ на его угрозу.

— Я должна спуститься в солнцестояние. Моя сила нужна, чтобы остановить Изанами, и я не могу передать камигакари много сил, удержав свой дух в стороне. Мне придется завершить схождение.

— Я не говорю, что ты не можешь спуститься. Я говорю, что ты дождешься последнего момента, когда уже не будет разницы.

— Задержка в пару минут или часов ничего не изменит. Эми умрет в день солнцестояния. Прости, но такова ее судьба.

Его глаза сияли серебряным светом, мерцающим на его лице.

— Я никогда не верил в судьбу.

— Почему ты так упрямишься? — в ее голосе появился гнев. — Даже если Эми выживет, она состарится, не успеешь ты и глазом моргнуть.

— Дело не во мне.

— А в чем?

Он стиснул зубы.