Бессмертный огонь

– Инари, – поправил ее Катсуо. – Не Широ. Он не простой кицунэ, которым мы его считали. Он неизмеримо силен, ему много тысяч лет, и он привык получать все, что пожелает.

– Ты ничего о нем не знаешь.

– Как и ты, – произнес Катсуо твердо, но с сожалением. – Как смертный может понять куницуками? Эми, он – божество. Ты этого, похоже, не видишь.

Эми упрямо скрестила руки, не зная, почему продолжает защищать Широ после прошлой ночи.

– Он не помнит, как был Инари.

– Ты говоришь так, будто это две разных сущности. Широ и Инари – одна личность. То, что он помнит не все, не делает его куницуками в меньшей степени. – В глазах Катсуо мелькнуло нечто похожее на жалость. – От того, что ты не хочешь видеть его как Инари, он не перестанет им быть. И то, что ты зовешь его Широ, только помогает тебе закрывать на это глаза.

– Ты не понимаешь. – Эми сжала руки крепче. – Он должен быть могущественным куницуками, который прожил тысячелетия, но ничего этого не помнит. Он не способен быть тем, кем все хотят его видеть. Пока не способен. Я продолжу звать его Широ потому, что ему нужно, чтобы хоть кто-то видел его таким, какой он сейчас, а не сломленным божеством, которое, возможно, никогда не станет прежним.

Машина постепенно сбросила скорость, а потом и вовсе включилась в ритм городского движения с его вечными остановками.

– Эми, – наконец произнес Катсуо тихо, почти с болью. – Ты что?..

Она глянула на него с опаской.

– Я что?

Катсуо прикусил губу.

– Неважно.

Эми уставилась в окно, машина проезжала мимо людного торгового центра.

«Ты что, влюблена в Инари?» Вот что наверняка хотел спросить Катсуо.

Влюблена в Инари… разве? Ее сердце принадлежало Широ, но Инари? Куницуками, которого она видела в воспоминаниях Аматэрасу и Юмэя, был для нее чужаком, вселяющим в нее страх незнакомцем. И все же…

Эми нахмурилась. В последнее время в кицунэ все сильнее проступал куницуками. Может, это не Широ ее отверг, а Инари? Вдруг в нем проснулось достаточно воспоминаний, достаточно его прошлого «я», чтобы его перестала интересовать романтическая связь со смертной девчонкой? И ее слова о глубоких чувствах изменили его взгляд на происходящее, заставили отдалиться?

Она изначально знала про опасность – неизбежность – того, что Широ потеряет к ней интерес, как только вернет память. Даже надеясь, что такого не случится, она пыталась подготовить себя к подобному исходу. Именно поэтому она не собиралась ему ни в чем признаваться. Если бы он только не давил на нее прошлой ночью…

Если ее не желал Инари – с этим она была готова смириться. Она приняла бы равнодушие бессмертного божества, но отказ Широ стал пыткой, которую она едва могла вынести.

* * *

Водитель сообщил, что они на месте, и автомобиль вывернул на парковку у подножия широкого холма, покрытого лесом. Загнав мысли об Инари и Широ поглубже, Эми выбралась из машины и поправила хаори с длинными рукавами. Катсуо встал рядом, беспокойно озираясь.

В теплые месяцы склон наверняка был полон зелени, но теперь деревья стояли голыми, на земле смешались сухие листья и снег. Над каменными ступеньками, что уходили вверх по холму и пропадали за вершиной, возвышались огромные тории. По широкой лестнице поднимались и спускались разномастные группы людей.

«Кар».

Эми подняла голову. На фонарном столбе сидели три вороны, пристально вглядываясь в нее бусинками глаз. На фоне переживаний промелькнуло облегчение. Юмэй здесь и наблюдает.

Они решили, что Широ и Сусаноо было слишком опасно приближаться к храму Изанаги. Если их присутствие засекут, Эми и Катсуо не только окажутся в опасности, но и Изанами поймет, что ее враги ищут небесное копье. Так что куницуками остались в Шионе, а Юмэй вылетел заранее – убедиться, что Эми можно проникнуть в храм.

Он следил за ней и Катсуо через своих карасу и готовился, случись что, помочь.

– Пойдем, – сказала Эми.

Поклонившись перед тории, они с Катсуо пристроились за парой бизнесменов с кожаными портфелями. Когда они наконец достигли вершины холма, Эми уже едва дышала.

Там над посетителями величаво вздымались двухъярусные врата, отмечающие вход на главные земли храма и ловко скрытые от взора стоящих у подножья холма. Миновав их, Эми с Катсуо попали в извилистый коридор маленьких тории, которые стояли так близко друг к другу, что едва ли не образовывали стены по бокам тропы.

Эми старалась держаться расслабленно. Тропа змеилась то в одну сторону, то в другую, и понять, как далеко ведут тории, было невозможно. Ветер здесь налетал с куда бо́льшей силой, нежели внизу.

После очередного поворота впереди показался конец алого коридора. На внушительной территории располагалась почти дюжина огромных построек и в два раза больше маленьких, соединенных лабиринтом каменных дорожек, на которых толпились многочисленные посетители и слуги храма.