Бессмертный принц (ЛП)

Я прижалась лбом к его груди, пытаясь заставить себя поверить, что эта сделка действительно защитит папу.

Я была так напугана. Боялась того, о чем он попросит меня, боялась этой метки и того, что она означала. Я боялась за свою собственную жизнь и за то, что случится, если я сделаю неправильный выбор на церемонии. Но больше всего я боялась за единственных людей, которые были мне дороги больше всего на свете. Келли и папа должны были быть в безопасности, это все, что имело значение.

Эрик провел большим пальцем по изгибам моего позвоночника, вызывая дрожь, пробежавшую по моему телу. Огонь проследовал по линии его прикосновения, и часть меня захотела придвинуться ближе, погрузиться в это чувство и позволить ему укротить дикие страхи моего сердца. Даже несмотря на то, что он был тем самым, кто разжигал их.

Я отстранилась, не уверенная в том, что только что произошло между нами, но мне показалось, что какая-то неземная сила потекла по нашим венам, связывая нас нерушимыми узами.

— Ты пойдешь со мной на вечеринку, — сказал он тем небрежно-грубым тоном, который он предпочитал.

— Я не хочу идти ни на какую вечеринку, — сказала я в отчаянии.

После этого дня все, чего я хотела, — это побыть одной.

— Я не могу прибыть без моей придворной, — прорычал он. — Это часть традиции. Там будет пресса, и если они сообщат, что я приехал без тебя, они сделают предположения о твоем отсутствии. Они скажут, что ты не участвуешь в ритуале, что ты не хочешь выбирать мужа на церемонии.

— Это были бы правильные предположения, — заметила я, но почувствовала, что мне придется согласиться с этим.

Эрик открыл рот, чтобы возразить, но из его комнаты донесся глубокий мужской голос, от которого у меня затряслись поджилки. — Золотой круг соединит две души…

Эрик напрягся от этого голоса, и я повернулась к двери, чувствуя, как странное и навязчивое присутствие окутывает меня.

— Кто там? — Спросила я, чувствуя, как по моей коже пробежал холодок.

Что-то потянуло меня к комнате, и хотя я знала, что должна отвернуться от этого жуткого голоса, я обнаружила, что вместо этого открываю дверь.

Эрик последовал за мной, когда я вошла в его комнату, словно ведомый тем же соблазном.

На меня смотрели темные стены. Помещение было огромным, в центре стояла огромная кровать с балдахином, задрапированная кроваво-красными занавесками. За кроватью находился большой письменный стол, заваленный книгами, свитками, странными артефактами и стопкой аккуратно сложенных журналов.

Я оглянулась через плечо: Эрик пристально наблюдал за тем, как я приближаюсь к столу, но не остановил меня. Мое сердце влекло меня к чему-то, лежащему на поверхности, и я пробежалась глазами по названиям книг, не уверенная, что ищу. Истинный путь Одина. Пророки скандинавских земель. Гневные боги Асгарда.

Пока я искала источник странной тяги в груди, мой взгляд упал на ручное серебряное зеркальце. На ручке были выгравированы цветы, идущие вверх и вокруг овального стекла. Это было завораживающе, больше, чем просто красиво. Что-то в нем взывало ко мне, почти как Кошмар.

Я подняла его, и Эрик молниеносным движением метнулся в мою сторону.

— Не надо, — предупредил он, его рука легла на мое запястье, но я не знала почему.

— Это всего лишь зеркало, — прошептала я, хотя энергетическое покалывание в кончиках моих пальцев говорило мне, что я ошибаюсь.

Эрик забрал его у меня, и на его лице отразились какие-то неразборчивые эмоции. — Это нечто большее.

Он крепче сжал ручку, а его глаза искали свое отражение в зеркале. Пока я смотрела, его отражение улыбалось, но, когда я подняла глаза, лицо Эрика было неподвижным, отчего у меня скрутило живот.

— Что только что произошло? — Я ахнула, надеясь на ответ, но он не дал мне его.

Эрик положил зеркало лицевой стороной вниз на стол, его взгляд стал жестким. — Забудь, что ты это видела.

— Как я могу? — недоверчиво спросила я, чувствуя покалывание в затылке.

— Я не должен был позволять тебе входить, — сказал он натянуто. — Но их сила может быть неоспоримой…

— Чья сила? — Я нахмурилась, обхватив себя руками, когда в комнате, казалось, стало холоднее. — Я слышала голос, Эрик, кто это был?

Он вздохнул, и я почувствовала давящую на него тяжесть, которая, я была уверена, имела отношение к тому зеркалу.

— Я живу больше тысячи лет, Монтана, — сказал он, и меня охватил шок.

Так долго? Невозможно было представить, что проживешь столько жизней, видя, как меняется мир за все это время. Я предполагала, что, возможно, несколько сотен лет, но это… это было непостижимо.

— Зеркалу почти столько же лет. Иногда оно говорит со мной… загадками.

— Что ты имеешь в виду? — Спросила я, думая о Кошмаре. Говорило ли это зеркало с Эриком так же, как клинок говорил со мной? Я знала, что не могу задавать слишком много вопросов, не раскрывая своего владения клинком. Это было слишком рискованно. Но я жаждала ответов.

— Забудь о зеркале, — сказал Эрик, взяв меня за руку и сжав ее. — В этом мире есть вещи, к которым лучше не прикасаться.

— Но…