Бессонница

Луиза: [Хотя это и не Лаборатории Хоукинса, но это там недалеко. Мне даже кажется, что я знаю, что это за место.]

Лахесис быстро проговорил, словно желая сменить тему: [Где он и что собирается делать, на самом деле сейчас не имеет значения. Ваше задание будет не там, а в более спокойных водах, но тем не менее вам могут понадобиться все ваши силы и способности. Тем более что это опасно.]

Луиза нервно взглянула на Ральфа.

[Скажи им, что мы никому не причиним вреда, Ральф. Мы, может быть, и согласились бы помочь им, чем можем, но мы ни в коем случае не причиним никому вреда.]

Но Ральф не стал ничего говорить. Он думал о том, как блестели в ушах Атропоса бриллиантовые сережки Луизы, и о том, как же ловко его – а вместе с ним и Луизу – поймали в капкан. Лично он причинил бы кому-то вред, чтобы вернуть эти серьги. Еще как причинил бы. Но как далеко он готов был зайти? Например, смог бы он убить кого-то, чтобы их вернуть?

Не желая докапываться до ответов – не желая даже смотреть на Луизу, – Ральф повернулся обратно к Клото с Лахесисом. Он уже открыл рот, чтобы заговорить, но она его опередила:

[И еще одна вещь… я хочу это знать, прежде чем мы продолжим.]

Ответил Клото, и его голос звучал слегка удивленно и почему-то похоже на голос Билла Макговерна. Но Ральфа это уже не волновало.

[И что же это, Луиза?]

[Ральфу тоже грозит опасность? Атропос ничего не забрал у Ральфа, что нам нужно вернуть? Что-то вроде панамы Билла?]

Клото с Лахесисом испуганно переглянулись. Ральф подумал, что Луиза этого не заметила, но он заметил. Она слишком много знает, говорил этот быстрый взгляд. Потом их лица разгладились и успокоились, и они вновь обратили внимание на Луизу.

Лахесис: [Нет. Атропос ничего не взял у Ральфа, потому что до теперешнего момента это ничем бы ему не помогло.]

Ральф: [До теперешнего момента? Как это понимать?]

Клото: [Ты прожил жизнь как часть Предназначения, но сейчас все изменилось.]

Луиза: [Когда изменилось? Когда мы обрели способность видеть ауры?]

Они взглянули друг на друга, потом – на Луизу, потом – нервно – на Ральфа. Они ничего не сказали, и Ральф вдруг подумал, что как тот мальчик Джордж Вашингтон из легенды о вишневом дереве, Клото с Лахесисом не могли врать… и в такие моменты, как этот, они очень об этом жалели.

У них был единственный выход: держать рот на замке и надеяться, что разговор перейдет на более безопасные темы. Но Ральф решил додавить и не уводить разговор в сторону – по крайней мере пока, – даже если сейчас они были в опасной близости от того, чтобы Луиза догадалась, куда делись ее сережки… если уже не догадалась, что было вполне вероятно. Ему вдруг вспомнилась старая присказка ярмарочных зазывал: Джентльмены, подходите, играть хотите – платите.

[О нет, Луиза. Перемена произошла не тогда, когда я стал видеть ауры. Я так думаю, многие люди способны увидеть мир аур и долгосрочников, и ничего плохого с ними не будет. Я думаю, что меня вышвырнули из-под теплого крылышка Предназначения в тот самый момент, когда мы вступили в беседу с этими двумя славными ребятами. Что скажете, славные ребята? Вы сделали все, но не оставили хлебных крошек, чтобы можно было вернуться назад, хотя вы прекрасно знали, что должно случиться. Я не прав?]

Они опустили глаза, а потом медленно, с неохотой подняли взгляды на Ральфа. Ответил Лахесис:

[Да, Ральф. Мы приманили тебя к себе, хотя знали, что это изменит твое ка. К несчастью, этого требовала ситуация.]