Бессонница. След (СИ)

— С точки зрения классификации темных существ — нет. Мы выше вампиров. Но с точки зрения нашего происхождения и нашего образа жизни нас можно считать вампирами. Во-первых, мы все когда-то были обращены. Во-вторых, самые старшим из нас — таким, как я, например — иногда требуется кровь, иначе мы заболеваем, впадаем в депрессию и умираем.

Я инстинктивно натянул на себя одеяло, закрывая шею.

— Не волнуйся, я сыта, — успокоила меня Дана. — А если бы не была сыта, то воспользовалась бы твоей беспомощностью и не стала бы травмировать твою расшатавшуюся психику.

— А Винсент… он тоже пьет человеческую кровь?

— Он моложе меня, это другое поколение. Им не требуется человеческая кровь для того, чтобы существовать. Он ее даже не пробовал — она не представляет для него интереса. Ты ведь не будешь пить невкусную воду, если у тебя есть свежевыжатый апельсиновый сок?

Дана достала из сумочки портсигар и, открыв его, извлекла тонкую сигарету.

— Ну, что мы будем делать, мальчик? — спросила она. — Если бы я не подоспела вовремя и не забрала бы тебя оттуда, твоя Анна за сутки сделала бы то, чего уже нельзя исправить.

— А как ты меня оттуда забрала?

Она самодовольно улыбнулась.

— У женщины должны быть свои секреты. Так что? Есть идеи касательно того, как мы избавимся от твоего надоедливого друга Винсента?

— Почему мы должны от него избавляться? — не понял я.

Дана щелкнула зажигалкой.

— Я живу на этом свете уже три тысячи лет, а вы, смертные, не меняетесь. Мы ловим Незнакомцев на эту удочку веками, тысячелетиями. Как ты думаешь, он знал, что случится, если ты пойдешь к Анне?

— Я мог бы предположить, что не знал, но, как мне кажется…

— Вот именно, — перебила Дана. — Ему нужна Анна. А на то, что случится с тобой, емунаплевать.

— И это после того, как он воскресил меня из мертвых после того приключения с поездом?

Дана покачала головой.

— Ох, мой мальчик. Ты, похоже, даже не представляешь себе, как велико наше могущество. В нас с годами воспитывают хитрость и жестокость — ну, поколение Винсента, конечно, несколько отстало от нас, так как они больше люди, чем вампиры, но все же. Ваш мир для нас — тоненькая паутина, а человек — муха, которая в ней запуталась. Для меня люди — это еда. Иногда секс… хороший, но только потому, что я так хочу, в этом нет их заслуги. А для Винсента люди — это пешки, которые он переставляет для того, чтобы выиграть очередную шахматную партию. И он ее выиграет. Он один из самых сильных карателей, может соперничать даже со мной, если захочет. А ты, Эдуард, отличная пешка. Сегодня ты это доказал в очередной раз. — Она погладила меня по волосам. — Мы не дружим со смертными. Если кто-то из нас заводит такие отношения, то только по одной причине: нам что-то нужно.

— Но я не понимаю, разве вы… не вместе?

— Мы не любовники, если ты об этом.

— Нет, я о работе. Разве вы не на одной стороне? И как я после твоих слов могу тебе доверять, если вы не водите дружбу со смертными? Это что, работает по принципу «враг моего врага — мой друг»? Но разве вы враги?

Дана взяла пепельницу и с выражением искренней досады на лице потушила недокуренную сигарету.

— Идиот, — сказала она мне. — Ты думаешь, что я вытащила тебя из дома Незнакомки для того, чтобы убить?!

— Не злись, — попросил я. — У меня тут нет антикварных вещей, как у Винсента, но на кухне есть дорогая посуда, я не хочу, чтобы она разбилась.

Она поднялась и потянулась, расслабляя спину.

— Лишние вопросы, мальчик. Все просто я помогу тебе, а ты поможешь мне.

Я молча смотрел на то, как она снова садится на стул и поправляет юбку на бедрах.

— Ты сама только что описывала мне ваше могущество. Как я смогу противостоять кому-то из вас?

— У меня есть решение. Правда, несколько… радикальное.

— Надеюсь, ты не собираешься меня… обращать, или как там это у вас называется.

— Нет, глупенький. Мне нужно что-то острое. Нож для бумаг, например.

— В письменном столе. В верхнем ящике.

Дана подошла к столу, открыла нужный ящик, достала нож для бумаг и освободила лезвие.

— Острый? — спросила она с подозрением.

— Да. Я точу им карандаши.

— Прекрасно. То, что нужно.

С этими словами Дана вернулась к кровати, заняла стул, сняла наручные часы и аккуратно провела лезвием ножа по запястью.

— Что ты делаешь?! — ахнул я.

— Не волнуйся, мне не больно. Мы не можем намеренно причинить себе боль, наша природа защищает нас от этого. Если бы мы были смертными, было бы удобно резать вены, да?

— Да… наверное, — ответил я, глядя на то, как на ее запястье появляются капли крови. — Если честно, вены никогда не резал, так что я не в курсе.

— Вот и правильно. Никогда не понимала, зачем вы обрываете жизнь, которая все равно закончится. — Дана пересела на кровать и поднесла руку к моему лицу. — А теперь будь хорошим мальчиком. Пей.

Я отодвинулся.

— Вот уж нет!

— С тобой ничего не случится. — Она вгляделась в мое лицо. — Да, чувствую, это будет долгий процесс. Тогда для начала просто попробуй.

Дана собрала несколько капель крови пальцем и прикоснулась к моим губам.