Бессонный патруль

Взяв себя в руки, Алексей внимательно осмотрел машину: да, произошло что-то страшное. Не успел он подумать об этом, как заметил висевшего у ветрового стекла маленького плюшевого медвежонка. С минуту он оцепенело смотрел на забавную игрушку, а потом, забыв, что машина стоит в воде, выскочил в речку.

— Виктор!? Виктор!? — пронесся над вершинами деревьев его отчаянный крик, но кругом все молчало, даже сорока испуганно снялась с дерева и улетела.

Алексей не заметил, как до пояса провалился в глубокую яму, а потом зацепился за корягу и упал в воду. Холодная ванна привела его в себя, он поднялся я бросился к своей машине, нетерпеливо застучал по рычагу радиотелефона.

— Аня! Говорит Булатов! Страшное несчастье с Виктором Богдановым… машина двадцать семь пятнадцать…

— Что, что?! Плохо понимаю, — растерянно твердила диспетчер. — Повтори, какое несчастье, с кем?

— Машина Виктора Богданова застряла в речке Хрусталек, — стараясь твердо выговорить каждое слово, медленно, с расстановкой повторил Алексей. — Его самого нет, сиденье в крови. Сообщи немедленно в милицию и «скорую помощь». Я их жду на восемнадцатом километре…

Положив трубку, он тупо посмотрел на свои заляпанные грязью ботинки, в которых хлюпала вода, на мокрые брюки и снова вошел в речку. Выйдя на берег, он пошел по отпечаткам протекторов на земле, в которые уже начал заплывать мокрый песок. Еще не веря в возможность несчастья, он сердцем чувствовал, что это правда. Вот почему он не удивился, увидев глубокие отпечатки каблуков на земле, а рядом на листьях костяники — капли крови.

Виктор лежал в гуще кустов, небрежно забросанный охапками побуревшей трапы, с комками земли на корнях.

Алексей сбросил траву, посмотрел и понял, что тот ни в какой помощи уже не нуждается. До приезда милиции Алексеи решил к нему не прикасаться. Он отошел, и увидев большой, снизу охваченный мохом камень, присел.

— Как же ты, Виктор?! Ведь и не в таких переплетах бывал. Помнится, под Сталинградом подбили «Катюшу», которую водил Виктор, и он остался в окружении. Работники «смерша» затаскали тогда Алексея по допросам: откуда он знает Богданова, нет ли у того раскулаченных родственников, не добровольно ли он сдался в плен? Как мог защищал друга Алексей. Рассказывал, что знает Виктора с детства, жили по соседству, отец у того старый большевик, работал на паровозоремонтном заводе, славящемся своими революционными традициями. Вместе учились в школе, потом на курсах шоферов, и в один день они добровольно ушли в армию.

Но нет, не потерялся тогда Виктор. Через неделю обросший, оборванный и голодный появился он в дивизионе. Рассказал, что когда не смог исправить машину, то подорвал установку, за которой так охотились фашисты, и стал пробираться к своим. Старался не поднимать шума, действовал в схватках ножом. А сколько таких случаев было! Недаром ордена и медали украшали грудь солдата, когда он вернулся домой. И вот…

— Була-то-ов! — услышал Алексей. — Где т-ы-ы?

На дороге стояли три машины. Около них было многолюдно. Увидев Алексея, к нему подошел незнакомый майор милиции вместе с директором автопарка.

— Товарищ Булатов? — спросил майор. И, увидев, как кивнул Алексей, продолжал: — Где Богданов? Нашли?

Алексей молча повернулся и, приглашал всех следовать за собой, пошел в кусты.

— Осторожнее, товарищи! — остановила их женщина. — не затопчите следы.

Пока осматривали место происшествия, фотографировали, делали слепки со следов, Булатов стоял в стороне и, казалось, безучастно наблюдал за происходящим. Он вздрогнул только тогда, когда врач сказал:

— Проникающее ранение сердца. Ножевая рана.

Смерть наступила мгновенно. Удар в спину.

Пока эксперты обследовали каждую пядь земли, осматривали автомашину, майор Зиновьев стал расспрашивать Алексея о Викторе. Тот сообщил все, что знал о своем друге.

— М-да, — произнес Зиновьев. — Пока непонятна цель убийства. Деньги целы, документы на месте. И, судя по предварительным данным, убийца и не стремился их взять.

Никто ему не мешал, раз он перенес тело в кусты и спрятал.

Загадочная история. Причем вторая за сутки. Ночью совершаю нападение на дежурного офицера. Но тот жив, лежит с госпитале…

— Офицера? — встрепенулся Алексей.

— Да, — резко повернулся к нему майор. — Ночью его ударили по голове кастетом, сняли форму и забрали пистолет…

— А фуражка?

— Фуражка?

— Фуражка лежала рядом.

«Так вот кто на подъеме вскочил в «Татру»?! Оживившись, Алексей рассказал об этом случае майору.

— Значит, последние две цифры двадцать один? — переспросил Зиновьев и тут же набросал что-то на листке из блокнота. — Младший лейтенант, позвал он молодого офицера, — немедленно передайте в управление.

— Каков он из себя? — повернулся он к Булатову.

— Ему, пожалуй, за тридцать… стиляжьи бачки…

Пышный большой чуб… — майор внимательно слушал, не перебивая Алексея. Водитель снова замолчал, стараясь найти в своей памяти те черточки, которые наиболее в ней отпечатались. — Да-да, или это мне показалось, но у него на уровне носа, справа, вроде бы какое-то пятно, как родимое…