Бессознательное: мифы и реальность

В известных пределах бессознательное — это понятийный аппарат ребёнка в чистом виде.

Ребёнок, сформировавшийся в нас когда-то, никуда не исчезает, а остаётся навсегда в глубинах нашей психики. И детские потребности никуда не исчезают, но лишь обрастают социальными установками разных сортов и сложностей, вследствие чего они претерпевают изменения, перенаправляются в другие русла деятельности, но эти изменения лишь кажущиеся, лишь внешние, суть же их остаётся прежней.

Впервые о концепции "ребёнок внутри нас" я задумался тогда, когда решил вырваться из оков собственной стеснительности и нерешительности и начал активно общаться с людьми (было это ещё классе в девятом школы). Множество встреч с самым разным контингентом, шутки, смех, серьёзные разговоры — так получилось, что с детства у меня была неплохо развита наблюдательность. А тут она как-то сама невольно была направлена на людей — внимательно смотрел на движения своих собеседников, на манеру речи, её экспрессию и мимику лица. Иными словами, сканировал их по самым разным параметрам в одну секунду времени.

Изначально вся эта затея преследовала собой одну единственную цель — в каждом отдельном случае выяснить, как проходит мой контакт с человеком. Расслабился ли собеседник, верит ли мне, располагаю ли я его к себе (думаю, данная цель станет особенно понятна, когда скажу, что почти все эти встречи происходили с женской половиной, с которой до этого в своей жизни я общался очень вскользь, поверхностно, а потом решил наверстать упущенное). Так я стал приглядываться к невербальным способам передачи информации. Постепенно научался определять что-либо по улыбке, по интонации голоса, расположению рук относительно тела и прочему вороху деталей.

Со временем всё это действительно стало сообщать мне гораздо больше, чем можно передать словами. Очень быстро я начал улавливать некие общие характерные признаки того или иного эмоционального состояния собеседника. Я научился без труда определять, как ко мне относится конкретно взятый человек.

Но на этом всё не остановилось. Во многих случаях так получалось, что отношение людей ко мне становилось чрезвычайно доверительным, что естественным образом сказывалось и на содержании разговоров — очень часто люди принимались рассказывать о своей жизни такие вещи, которые не рассказывали даже своим повседневным друзьям. Открывали мне душу. Они сами потом в этом признавались.

Дальше я вдруг стал прослеживать определённые параллели между рассказами людей об их жизни (и в особенности о периоде их детства) и их поведением в настоящем, зрелом возрасте. В какой-то период я вдруг стал понимать, что вот этот элемент в поведении собеседника очень логично связан с конкретным событием из его детства — обычно это было то или иное отношение к нему со стороны его родителей.

Дальше — больше.

Общаясь с всё новыми людьми, я вдруг словно научился видеть в манерах каждого из них, во всей совокупности элементов его поведения его собственное детство. Научился видеть его родителей, его отношение к ним и их отношение к нему.

Это нелегко описать словами, но всё начало происходить именно так — общаешься с человеком, оцениваешь всю его жестикуляцию, микромимику, движения глаз, смех, в итоге сразу возникает картина его семьи, его детства.

Кто-то, возможно, поймёт меня, но вероятнее всего, это будет трудно.

Скажу лишь, что отчётливее всего "детство" человека видно, когда он вдруг начинает нервничать, раздражаться или же просто обижаться (в случае обид "детство" всплывает в наиболее чётком виде). Вот именно в этот момент, если обращать внимание на все его реплики (их содержание, их экспрессию), на неконтролируемые движения, на гримасы злости или обиды — то отчётливо видишь, как всё это он проделывал в детстве, и как тогда это всё формировалось, в каких условиях, под каким воздействием со стороны родителей.

В такие моменты человек словно обнажается — перед тобой возникает самый отчётливый образ настоящего ребёнка. Ребёнка, облачённого в тело взрослого человека, но в душе навсегда так и остающегося ребёнком. И тогда ты видишь всё его детство — как на ладони. Видишь его душу. Видишь его детские потребности, которые так и не были удовлетворены. Видишь его надежды в отношении родителей, которые так и остались проигнорированными. Видишь его детские обиды, видишь то, чем он пытался привлекать родительское внимание, которые были слишком заняты, чтобы заметить самое важное существо в своей жизни. Видишь будто бы конкретные моменты его детства многолетней давности, которые он и сам, вероятно, уже не помнит.

В этот момент ты словно выхватываешь возникший образ ребёнка из ненужной наносной пелены социальных установок взрослого человека, выхватываешь и удерживаешь в руках перед глазами. С этого момента ты всегда и точно будешь знать, какой подход нужен к этому конкретному человеку, будешь знать, как сделать так, чтобы расположить его к себе, каким именно образом заставить улыбаться или грустить.