Бесстрашный

Лёгкое колебание сигнальных заклятий Астия ощутила на четверть секунды раньше бывшей «богини» и тут же переключила их на себя.

«Ого! Да это же сам иммунный!»

Лучшего момента для исполнения первой части своего плана нельзя было и придумать.

Быстренько разбудив Эрхан-бея, высокородная изобразила очередной порыв страсти.

Начальник ривийской гвардии не подкачал. Его объятия оказались крепки, чресла тверды, желания необузданны…

Глава 23

В лагерь я возвращался на автопилоте, словно сомнамбула. Не помню, как выбирался из рощи, не помню, как седлал лошадь, не помню, как отвечал на вопросы постов и секретов по типу «пароль-отзыв»… Перед глазами всё расплывалось, а если сливалось заново, то опять и опять в одну и ту же картину… где Рей и Аршаф… в том состоянии, когда никакие объяснения уже не нужны…

Конечно, я мог попытаться утешить себя, сказав, что это иллюзия, но, увы, это была бы неправда.

Потому что иллюзии я там не почувствовал. И значит, всё что случилось, случилось на самом деле.

Недаром, выходит, «погонщик» говорил о предательстве. Он знал. Заранее и, видимо, просто хотел подготовить меня к неизбежному.

Ну что же, ему это удалось. И это, наверное, правильно. Розовые очки снять лучше сейчас, ещё до того, как будет покончено с этой вонючей Империей, императором и лицемерами-магами. Пацан обещал, пацан сделал. А что будет дальше, его не касается. Может валить куда хочет, теперь тут и без него разберутся…

В себя я пришёл, только когда очутился возле собственного шатра в центре лагеря.

И в то же мгновение на меня накатило неожиданное спокойствие. Как будто внутри щёлкнул какой-то невидимый тумблер, полностью очистив сознание от ненужных эмоций.

— Никого не пускать без моего личного распоряжения, — бросил я охраняющим вход, увешанным рунными артефактами батальерам.

Излишества в моём походном жилище отсутствовали. Стол, полдюжины стульев, дощатая кровать (к слову, одноместная), стойка с оружием, три сундука, один из которых «тот самый», с ковчегом из Горок, обшитым серебряными пластинами и исписанный рунами «ничего интересного»… Плюс мягкий ковёр на полу, где так приятно барахтаться с дамой сердца…

Только подумал о ней, в голову снова ударило тяжким молотом… Правда, на этот раз ненадолго, всего на пару секунд.

Вытерев выступивший на лбу пот, шумно выдохнул и завалился в кровать, прямо в одежде, не снимая сапог. Едва голова коснулась подушки, подумалось: «Жить без эмоций сложно, но можно. Главное, не затягивать…»

А затем меня вновь утянуло в страну сновидений. В ту её часть, где высилась Пирамида желаний, а под её основанием меня дожидался «погонщик из-под горы».

«Как настроение?» — ёрнически поинтересовался он, материализовавшись передо мной в виде косматого облака.

«Паршивое», — не стал я скрывать.

«Объективная оценка себя — это половина успеха», — похвалил собеседник.

Даже несмотря на иронию в его голосе, издёвки я в нём не почувствовал. Только констатацию фактов и непредвзятость в суждении от почти постороннего.

«Что собираешься делать?» — продолжил он, не дождавшись ответной мысли.

«Ничего», — пожал я плечами.

«Совсем ничего?» — уточнил «погонщик».

Я промолчал.

«М-да, — фыркнул хозяин подгорья. — Думал, что на тебя это сильнее подействует».

«Оно и подействовало, — решил я не спорить с всеведущей сущностью. — Только не так, как об этом рассказывают в легендах и сказках».

«А как? — заинтересовалась сущность. — Неужели ты не возненавидел предателей?»

Я хмыкнул.

«А зачем мне их ненавидеть? Для них это, если я правильно понимаю, нормальное состояние. А я из другого мира, с другими традициями, законами, моралью, в конце концов. И нашу сделку это ни разу не отменяет, ведь так?»

«Не отменяет, — согласился погонщик. — И я чрезвычайно рад, что ты это понимаешь. А раз понимаешь, позволь показать тебе кое-что, что уже показывал, но потом, извини, удалил из памяти. Просто так было надо. Тогда».

«А сейчас?»

«А сейчас самое время для повторения…»

И он начал показывать. Картинки из прошлого. Не моего, а тех, кто был рядом. Ближе других. Все эти дни и недели, пока мы громили имперскую армию и магов Конклава.

Да, это и вправду многое объясняло. И если ещё вчера увиденное стало бы для меня шоком, сегодня, всего лишь за два часа, что я ехал от рощи до лагеря, всё уже перегорело. Окончательно и бесповоротно.

«Так что всё-таки собираешься делать?» — повторил погонщик вопрос.

И на этот раз я ответил.

Ведь в этом циничном мире все думают лишь о себе, один я думаю обо мне…

* * *

До вечера, спасибо охране, меня и вправду не беспокоили.

А когда уже стало темнеть, в шатёр ворвалась Рейна.

— Дим! Что такое⁈ Почему меня не пускают к тебе?