Бесстрашный (ЛП)

Но в отсутствие других доказательств я ничего не могу сделать, чтобы очистить ее имя. Это чертовски расстраивает. Мы всегда заботились друг о друге — Дебби и я, и Хана, насколько это было в ее силах.

— Тебе не нужно брать с собой ничего, кроме туалетных принадлежностей. Может, даже и этого не надо. Мы заберем все, что захотим, из квартиры и на время привезем сюда.

Ее голубые глаза встречаются с моими, и Хана торжественно кивает.

— Нью-Йорк больше не кажется домом, правда?

— Нет.

«Давно уже нет», — думаю я про себя.

— Хана?

Она смотрит на меня, аккуратно укладывая вещи в сумку. Увидев мое серьезное выражение лица, Хана останавливается.

— Что случилось?

— Мне просто интересно, когда ты встречалась с Трипом, в те вечера, когда меня там не было, кто был с тобой? Наташа, Дебби, кто-то еще из парней?

— Я не помню.

Гнев закипает у меня в горле от ее ответного выпада, но сарказм замирает на моих губах, когда я вижу ее лицо.

Она хмурится и смотрит на расшитый блестками топ, который держит в руках, как будто искренне пытается что-то вспомнить.

— Все в порядке, — мягко говорю я, подхожу и беру ее за руку. — Попробуй расслабиться. Посмотрим, может так ты что-то вспомнишь.

Хана несколько раз моргает, прежде чем закрыть глаза.

— Иногда с нами был Грег, и еще один парень, Иван… — Хана сжимает губы, и качает головой, снова открывая глаза. — Иван — это все, что я могу вспомнить.

— Все в порядке! а самом деле, это хорошо, — сажусь на кровать и улыбаюсь ей. — Мы назовем его Иван Икс.

На ее лице появляется легкая улыбка.

— Наверное, ему бы это понравилось. Он всегда старался быть большой шишкой, как Грег. Но он им не был.

Последнюю фразу Хана произносит тихо, и у меня сжимается сердце. Мы с ней никогда раньше не заходили так далеко, но я стараюсь сдерживать свое волнение. Не хочу давить на нее и заставлять снова замыкаться в себе.

— Ты помнишь, что делал Иван? Я имею в виду, кем работает.

Хана морщит маленький носик, и смотрит на окно.

— Он говорил, что изучает кино? Или снимал фильм. Я не помню, — она быстро качает головой. — Это было что-то про кино. Мы с Дебби разделили чуточку мескалина, так что все как в тумане. (прим. Мескалин — галлюциногенное вещество, которое содержится в некоторых видах кактусов.)

Медленно вдыхая, я сдерживаюсь.

— Ничего страшного. Ты можешь вспомнить что-нибудь из того, что он сказал?

— Не совсем, — опускает глаза Хана. — Я никогда не была достаточно умна, чтобы следить за их разговорами. Они всегда говорили о вещах, которых я не понимала.

Нахмурившись, пытаюсь представить, что это может быть, были ли какие-то деловые сделки, о которых слышала Хана, которые я могла бы собрать воедино.

— Ты не помнишь ни одного слова, которое они говорили? Может быть, я смогу это понять.

Хана начинает говорить «нет», но затем быстро втягивает воздух.

— Я помню одну вещь! Он был гермофобом… кажется. (прим. Мизофобия, или гермофобия — это навязчивый страх загрязнения или заражения. Человек с таким расстройством панически боится попадания на кожу микробов — и, конечно, последующего инфицирования.)

Опускаю подбородок, и не знаю, насколько это полезно — и реально ли это вообще, учитывая, что Хана была под грибами.

— Почему ты так думаешь?

— Он всегда говорил о том, что все должно быть чистым или убирать за собой, — Хана морщит лоб и постукивает себя по лбу. — Может, он сказал, что это нужно почистить.

Мне требуется вся моя сила, чтобы сохранить нейтральное выражение лица.

— Это хорошо, Хана, — сжимаю ее руки. — Последний вопрос. Он трудный. Хорошо?

Хана смотрит на меня в ожидании, и я осторожно продолжаю.

— Они когда-нибудь упоминали Виктора? Вы с Дебби когда-нибудь видели Виктора или слышали о том, что он был с ним?

Лицо Ханы бледнеет, и она отводит в сторону круглые глаза. Вынимая свою руку из моей, она подносит большой палец ко рту, но останавливается.

Слегка опустив его, она переводит взгляд со своего большого пальца на меня и слегка улыбается.

— Я вспомнила.

У меня перехватывает дыхание.

— Что ты вспомнила?

— Не грызть большой палец.

— Хана! — выдыхаю с шипением. — О Викторе — что ты о нем помнишь?

— Ничего, — Хана стискивает передние зубы, и на ее лице появляется гримаса гнева. — Я не хочу вспоминать о нем до конца своих дней.

— Хорошо, — медленно выдыхаю, встаю и обнимаю ее. — Ты не обязана. Ты очень хорошо справилась. Я займусь этим дальше.

* * *

Наша Нью-Йоркская квартира такая же, какой я ее оставила после торжества, — чистая, отделанная блестящим деревом, немного знакомая и совершенно неуютная.

Я рада, что Хатч и Шрам с нами, даже если ребята заняты поисками Трипа и нашего нового таинственного человека, Ивана Икс.