Бесстыдница (Эксгибиционистка)

Его «бугатти» стоял прямо перед входом. Денвер быстро, но уверенно повел машину на запад, к океану. Возле берега он повернул на юг, миновал Санта-Монику и покатил в сторону Венеции. Он включил радио и легонько похлопывал пальцами в такт ритмичной музыке. Ни он, ни Мерри не проронили ни слова, но их молчание было красноречивее любых слов. Рано или поздно он начнет, думала Мерри. Так же неизбежно, как эти волны, накатывающиеся на песок. Впрочем, почему-то это утратило для Мерри прежнее значение. Она припомнила случившееся прямо у нее на глазах совокупление Билла и Лайлы, но почему-то ничего не почувствовала. Ну, ровным счетом ничего. Очень забавно. Ей просто было безразлично. Если сам Денвер Джеймс захочет, она ему позволит. То есть попытается, конечно, остановить его в какой-то подходящий миг, но только для успокоения совести. Мерри даже не знала, что это за подходящий миг и подвернется ли он. Занятно, думала она: сбежав от приставаний Гарри Новотны перед телевизором, она сама напросилась на нечто очень похожее. Сколько лет этому Денверу? Примерно столько же, сколько и Новотны, решила она. Внешность, правда, у Денвера куда приятнее, но какое это имеет значение? И что вообще имеет значение?

Денвер съехал с дороги к океану и остановился возле небольшого пляжного коттеджа. Ну вот, подумала Мерри, сейчас он начнет. Или сначала выкурит сигарету? Денвер же просто некоторое время сидел, молча глядя на океан. Потом спросил:

– Хотите зайти?

– А это ваш домик?

– Да.

Мерри открыла дверцу и вышла из машины. Денвер тоже вышел и, отомкнув дверь коттеджа, пригласил Мерри внутрь.

Тесновато, но вполне уютно, подумала Мерри. Две комнаты – совершенно очевидного назначения. Гостиная и спальня. Махонькая ванная и совсем крохотная кухня. В гостиной сидеть можно было только на маленькой софе, с которой через застекленную дверь открывался вид на золотистую полоску песка и прибойные волны. Мерри села на софу.

– Выпить хотите? – предложил Денвер Джеймс. – Может быть, холодного пива?

– Пива – с удовольствием.

Денвер присел с ней рядом, и они стали неспешно потягивать пиво. Мерри поневоле снова вспомнила Гарри Новотны – точно так же они сидели рядом с ним, попивая холодное пиво. Но на сей раз все обстояло по-другому. Мерри ощущала это нутром. Она уже не боялась и не нервничала. Да и Денвер, похоже, никуда не спешил, а просто получал удовольствие. Он явно был уверен, что Мерри никуда от него не уйдет, а потому не хотел торопить события. Туфли он сбросил, а теперь расстегнул и рубашку. Вот насколько он был в себе уверен. И еще лениво почесал грудь. И прихлебнул пива. Мерри тоже сбросила туфли и села, подвернув ноги под себя.

Даже покончив с пивом, Денвер продолжал любоваться океаном. Он неспешно закурил, докурил до конца, аккуратно притушил окурок и только тогда заговорил:

– Терпеть не могу эту вонищу, когда окурок дотлевает в пепельнице.

Не успела Мерри с ним согласиться, как Денвер придвинулся поближе. Обнял ее, привлек к себе, поцеловал и начал расстегивать пуговицы на ее платье. Неспешно, одну за другой. Расстегнув все пуговицы, он встал и начал раздеваться сам. Мерри тоже разделась.

Снимая лифчик и трусики, она ощутила то же колющее, щекочущее волнение, как и тогда в игротеке. Даже немного сильнее. Должно быть, это от предвкушения того, что ее ожидает, подумала Мерри. От чего же еще? Ничего другого представить она была пока не в состоянии. Настоящую и более мрачную правду – что ее присутствие в комнате Денвера стало следствием ее позирования для тех скабрезных снимков – мог бы втолковать ей только психоаналитик. Да и в том случае Мерри с ним не согласилась бы.

Впрочем, на какой-то миг Мерри все-таки охватило сомнение – как раз тогда, когда она повернулась и посмотрела на Денвера, силуэт которого четко вырисовывался в проеме двери, освещаемый падающим сзади солнечными лучами. Денвер откинул покрывало с софы на пол, а сам улегся рядом с Мерри. Немного поласкал ее, поцеловал, а потом быстро и без колебаний проник в нее. Совершенно не так, как в романах. Правда, такой боли, о какой ее все предупреждали, Мерри тоже не испытала. Как, впрочем, не изведала каких-то особых, жгуче-сладостных и других потрясающих ощущений. Так, ничего особенного.

Денвер был с ней достаточно нежен и мягок, и Мерри с некоторым любопытством ощутила, как внутрь ее лона выплеснулся горячий поток его страсти. Но возбуждения не почувствовала.