Бесстыжий

Как странно, порой, для каждого из нас выбрана судьба. По воле случая мы можем узнать подробности, которых никогда не ожидали. Люди, которые были для вас мертвы, способны ожить на бумаге, которую вы заполняете воспоминаниями. Как простая шариковая ручка с закорючками превращается в танец жизни нескольких людей, тесно связанных друг с другом? Таинство бытия, уединённость мысли – все это в одном маленьком дневнике девочки, которая никогда не знала свою маму.

Записываю все свои чувства от истории, которую рассказала Леони. И отвожу главные строки моей мачехе, которая растит меня с маленького возраста, и с огромным удовольствием позволила мне окунуться в мир моей мамы. Ведь для неё это так же трудно, как и для меня. Я поняла, что не являюсь помехой, скорее, огромным кольцом, креплением, соединяющим другие звенья. Черты характера не передаются по наследству генами, они наследуют от живого окружения, с которым ты в постоянном контакте. Мы взращиваем в себе сами свои сомнения, тревогу, трусость, подпитывая собой. А надо быть просто сильными, настойчивыми и смелыми, чтобы перешагнуть все, смотря только вперёд.

Телефон звякает на столе, убираю в сторону дневник и ручку. Улыбаюсь сообщению, пришедшему от Хантера.

«Как настроение?»

«Уже лучше».

«У меня есть сюрприз для тебя. Посмотришь?»

«Жду».

Сообщение начинает загружать видео, круг крутится, пока полностью не появляется изображение. Уменьшаю громкость, ну мало ли. Вдруг там нечто интимное. Хотя Хантер ещё не позволял себе подобные выходки. Черно-белое видео, на нем изображена наша стойка благотворительной акции, спиной стоит кто-то из преподавателей, они относят деньги в сейф и просят посмотреть Джеки за целостностью. Скорость прибавляется, народ бегает туда-сюда, Джеки заметно нервничает, трёт себе то руку, то шею. Один из учителей покидает своё место, и тут появляется красный кружок на видео. Джеки открывает сейф, отсчитывает деньги и быстро кладёт себе в сумочку, запись для верности снова повторяется. Я перематываю назад, чтобы не ошибиться в том, что видела.

«Это она своровала четыре тысячи?»

«На-а-амного больше. Монтируем видео!»

«В шоке».

«Будешь в ещё большем, когда все получится».

Глава 20 Хантер

Урок истории, на котором каждый из нас в присутствии комиссии должен показать свои работы, обещал быть интересным. Судя по улыбке Терренса, нам было что показать. Он крутит в руках флешку, пока ученики самозабвенно рассматривают всех наших президентов на большом экране. Я с любопытством наблюдаю нашу прекрасную пару Кампа и его ночной фурии, напряженно обсуждающих последние сплетни нашего города. А может, он делится своими подвигами, как он был хорош в неравном бою с Чейзом. Без понятия, но могу сказать одно: больше эти две сволочи не посмеют сделать нечто в таком духе. Я прекрасно знаю, как унизительно для парня получить оплеуху или плевок, а если вспомнить про унитаз… Надеюсь, выходка Чейза не оставит его равнодушным, парень сделает вывод раз и навсегда, поймёт, что так делать нельзя. Если же нет, то придётся придумать другой способ донести информацию. Мы не дурачки, приготовились отражать любое нападение при реальных попытках. Но Ван Камп молча, сидел и сопел над тетрадью. А мы ждали, знака, выкрика, слива чего-то стоящего, но, видимо, зря.

Информацию с сайта удалили, но слишком поздно, потому что проблема не приходит одна, самые глазастые были рады использовать сплетню против человека. Ребята, в данный момент, пытаются сровнять счёты. Что до тупой Джеки, тут все прискорбно. Она даже не знает, какой сюрприз её ожидает, когда девчонка включит свой «Верту», удивляюсь, как её папаша ещё не вломился в этот класс. Я понял для себя, что мелкие пакости, вроде обливания с дальнейшей покраской, это детские шалости, и уж если играть, то по-крупному, так, чтобы рвало во всех местах. Нашлись, конечно, и излишне переживающие, которые досаждали Винни в поисках пропавшей Уиллоу, и такие были. Всем сразу стало интересно, как она себя чувствует, где находится, и привычный вопрос: «А правда ли?»

Винни, как лучшая подруга и дочь верующей женщины, отвечала отчаянным трёхэтажным матом, да таким, что у нас краснели уши. Она говорила очень бегло, особо не разбирая, кто хороший, а кто плохой. Все было сказано так, что потом не хотелось вообще задавать глупые вопросы. Теперь я понимаю эту странную дружбу двух разных девочек.