Бессветные

Зелёная блестящая парча сквозь густоватый сумрак светилась как волшебный изумруд. Коридоры разветвлялись в коварный лабиринт. Местами парча провисала, открывая взгляду дешёвую побелку. Под ногами тянулась мозаика серых и коричневых плит, а потолок изгибался высокими сводами древнего храма. В душе назревало отчаяние – таким огромным и бесконечным казался весёлый дом. По этим коридорам блуждали тени. Медиум тянул к ним руки, но нащупывал лишь воздух, полный блёсток пыли и сквозняков.

Навстречу брели люди: преимущественно санитары с повадками затворников здешних стен. Они озирались знакомыми лицами и реагировали на присутствие медиума по-разному. Одни изъявляли интерес или подозрение, другие в ужасе бросались прочь или начинали биться в припадке. Очередной сутулый санитар встретился с Мэтисом взглядом. Переполненные ужаса глаза блеснули сигналом опасности и унеслись в полоумном бегстве, подгоняемые звонкой подошвой туфель.

Мэт шёл дальше. Впереди маячила мутная тень. Она казалась мальчику странно знакомой… и явно принадлежала не живому человеку. Медиум преследовал тень, ускоряя шаг. В это мгновение ему хотелось только одного – увидеть лицо призрака. Тень будто старалась держаться на расстоянии, но Мэт не отставал, ринулся вперёд до поворота и наткнулся на живого человека. Кажется, врач. По крайней мере, так подсказывал сон.

– Парень! – щелчок пальцами перед самым носом. – Куда ты смотришь? – Мэт перевёл взгляд от тени, переместившейся за спину человека. Доктор пристально всматривался в лицо тинэйджера. Рот кривился в однобокой ухмылке.

– Там… – Мэт снова посмотрел на привидение, но того уже нигде не было. Растерянный взгляд забегал по коридору, и снова остановился на улыбающемся в одну сторону докторе.

– В чём дело, парень? Померещилось что-то? Оглянись вокруг – здесь все такие… особенные, – последнее было произнесено с издёвкой.

Сердце Мэта болезненно ёкнуло от страха и обиды. Невыносимо было предположить, что мир таков, каким его считают скептики. Но мальчик ринулся дальше – доктора рядом уже не было.

Мэтис чувствовал себя не в своей тарелке. Но он старался не обращать внимания на происходящее, и продолжал упорно следовать за тенью. Наконец она приостановилась возле одного из кабинетов, слегка повернула голову в сторону парня и скользнула внутрь. Мэтис ускорил шаг, добрался до знакомой двери приёма психиатра, как обычно окружённой очередью душевнобольных и их сопровождающих (странно: издалека он этой толпы не замечал), и, игнорируя недовольный ропот, вошёл в кабинет.

За столом сидел улыбающийся доктор в деловом костюме, похожий на менеджера. Приветственным жестом он предложил Мэту войти. Мальчик неуверенно шагнул в кабинет, быстро обернулся, но двери за его спиной уже не было.

Теперь Мэтис мог видеть, что на приёме у врача уже сидят люди: мужчина и женщина.

– Мама? Папа? – окликнул знакомые силуэты мальчишка.

Женщина вздрогнула, но мужчина заботливо прижал её к груди.

– Спокойно, дорогая, наш сын в лучшем мире, – с болью произнёс мужчина.

– Я здесь! – закричал Мэтис и топнул ногой.

– Ох, доктор, – вздохнула женщина. – Вы правы. Мне просто сложно в это поверить. Как принять, что его больше нет?

– Живите дальше, – предложил доктор. – Вы молоды, вы есть друг у друга. У вас ещё будут дети. А этого не спасти.

– С того света уж точно, – ухмыльнулся мужчина. – Следующего научим пристёгиваться.

Женщина истерично засмеялась, а потом зарыдала.

Мэтис не мог пошевелиться. Покрутив головой, парень обнаружил, что связан смирительной рубашкой. Он кричал снова и снова, звал её.

Женщина обернулась. Полные слёз глаза не нашли утешения, потускнели, спрятались за веками.

– Как же больно, – призналась она.

– То, что умерло – не болит, – непреклонно постановил доктор и растворился во мраке и мокрой подушке.

– Нет! – выкрикнул Мэт, не понимая, что сон закончился. – Вы все не правы! Вы лжёте! Не слушай их!

Мальчик кричал что-то ещё, колотя руками по дивану и не отдавая себе отчёта в том, что на него в оцепенении смотрят опекуны.

***

Каждый день состоит из противоборства мыслей и действий, и мысли, как правило, побеждают. Порой невозможно сконцентрироваться на деятельности, когда в голове звучит отчётливый монолог, и многие процессы продолжаются на автомате или вовсе сводятся на нет. Мэтис откровенно залип в своих мыслях. Он смотрел себе под ноги, не видя асфальтовой дорожки, и прокручивал в голове странные образы сна.