Бестиарий Грейвза (СИ)

Губы Тины ответили ему горькой гримасой, а в глазах, кроме усталости, отразилась толика обнажённой и беспомощной обиды.

- Ну, смею заверить вас, мистер Грейвз, - с излишним пафосом и официозом, пропитанным всё той же обидой, ответила она ему, резко выпрямляясь на тоскливо скрипнувшем стуле, - что больше вам не придётся заботиться о моей безопасности. Отныне эта непростая задача ложится на плечи моего будущего мужа.

Грейвз пропустил мимо ушей нотки ёрничества в её словах, изумлённо опуская взгляд на руки девушки. Так и есть: на безымянном пальце левой руки чужеродно болталось массивное, потемневшее от времени кольцо, украшенное безвкусными завитушками. Такое было, должно быть, в каждой семейной шкатулке древних родов Британии. И как он не обратил внимания на сей раритет раньше? Должно быть, заклятье приложило его всё же сильнее, чем он считал вначале.

В груди заворочалось нечто большое и болезненное, уродливое и отдающее безысходностью и отчаянием. От него по рукам и ногам разливались свинцовая тоска и призрак глухого раздражения, стучавший с пульсом в ушах.

Это, без сомнения, Скамандер. Зря время не терял. Мальчишка лишь с виду казался неуклюжим и нерешительным, но на деле был куда расторопнее, чем в глубине души надеялся Грейвз. Он не стоял в стороне, поддаваясь угрызениям совести и самобичеванию, а просто взял и сделал предложение девушке, с которой хотел провести остаток жизни. Просыпаться вместе по утрам и готовить завтраки. Гулять под дождём и растить детей. Быть счастливым.

И она согласилась.

Но отчего-то не казалась счастливой.

- Не откажешься пройтись со мной? – устало выдохнул детектив, с трудом вставая с кровати. – Поговорим?

***

Выкрашенные в белый и выложенные серым камнем, коридоры лечебницы ничем не отличались от таких же безликих коридоров других многочисленных лечебниц, в которых довелось побывать Грейвзу. Двери во многие палаты были распахнуты и, проходя мимо, парочка детективов могла наблюдать за обрывками жизней их обитателей. Кто-то читал газету, кто-то спал, а кто-то плевался огнём или чесал покрытую жёсткой зеленоватой чешуёй кожу.

Напарники шли неторопливо: тело Грейвза восстанавливалось после длительного пребывания в мягкой постели. Мышцы быстро размякли, а приходить в тонус им придётся ещё долго – он уже не так молод. То и дело они садились ненадолго на стоящие тут и там вдоль стен деревянные скамьи, потемневшие от частого использования.

Они молчали. Тина подстроилась под шаг босса и сохраняла терпеливое безмолвие, то и дело теребя массивное обручальное кольцо – очевидно, никак не могла привыкнуть к его тяжести. Пальцы правой руки почти бесцельно пробегались по узорам.

Минут через двадцать детективы выбрались во внутренний сад, который благодаря заботам работников лечебницы цвёл и радовал красками даже посреди зимы. Множество скамей было облюбовано пациентами, беседующими с родственниками, но Грейвзу и Тине всё же удалось найти место и для себя в самом дальнем уголке сада, недалеко от слабо журчащего, небольшого искусственного водопада.

Пока они всё так же молча наблюдали за серебристой водой, небольшим потоком срывавшейся вниз с камней и разбивавшейся о бурную поверхность водоёма, на каменистый пол у ног Тины приземлилась невзрачная серая птичка, требовательно чирикнув и взглянув на неё чёрным, как бусина, глазом. Девушка пошарила в карманах, выудив из одного полусъеденную булку и, оторвав от неё кусочек, раскрошила попрошайке. Вскоре у ног волшебницы собралась небольшая, но очень шумная птичья стая, беспрестанно галдящая в битве за крошки.

- Значит, можно поздравить будущую миссис Скамандер? – наконец заговорил Грейвз, когда птичья ватага, поняв, что у девушки больше нет для них угощения, нехотя разлетелась.

Тина лишь молча кивнула. Бывший аврор не видел в её облике никакой радости.

Волшебник промолчал. Он и сам не был до конца уверен, о чём же именно хотел поговорить с напарницей. Но смутное ощущение того, что поговорить надо, не отпускало его, пусть нужные слова и не желали приходить на ум. А унылый и даже какой-то потерянный вид девушки придавал ему храбрости.

Сейчас или никогда. Другого подходящего момента не будет.

- Тина, - начал было он, ощутив, что горло внезапно пересохло. – Тина, я…

С пронзительным жужжанием нечто небольшое, но очень яростное, внезапно налетело на его висок, на мгновение дезориентировав.

- Ой, - выдохнул Грейвз, потирая место достаточно болезненной атаки. Маленькая фея,** трепеща прозрачными, переливающимися на свету радужными цветами крыльями, агрессивно жужжала, собираясь снова пикировать – в этот раз на шевелюру Тины.

- Какая красивая фея! – расплылась в неожиданной улыбке девушка, подставляя ладонь. – Какие у тебя замечательные крылышки! А из чего ты сшила юбку? Из лепестков ромашки?

Фея застыла в воздухе, подозрительно глядя на волшебницу. Но искреннее восхищение в голосе Тины тронуло лёд в душе тщеславного создания и она, вместо планируемого нападения, осторожно подлетела к подставленной ладони девушки.