Бестиарий Грейвза (СИ)

Вот парадокс, когда тёмный волшебник разгуливал в его обличье по этим коридорам, никто не обращал на него внимания. Когда на работу вернулся настоящий Грейвз, эти же люди шарахаются от него, будто он болен драконьей оспой.

«Чтоб вас всех выжгли костры Салема», - кипел Грейвз негодованием под конец невыносимо длинной прогулки по бесконечным коридорам магического Вулворт-билдинг, сопровождаемой пристальным вниманием всех сотрудников Конгресса. Облегчённо вздохнул он лишь тогда, когда дверь его собственного кабинета закрылась, отрезав от всех, оставляя в благодатной тишине и одиночестве.

Почему-то к такой встрече он был не готов. Лучше всего в привычную колею его вернёт работа.

Он не узнавал свой кабинет, его обыскали. Вручную и магически перерыли каждый уголок, не оставив без внимания ни одну вещь. Какое-то время кабинет был местом преступления, потому что Грин-де-Вальд проводил тут большую часть времени, похищенного у Грейвза. А в последние пару месяцев помещение пустовало, обрастая пылью. Всё было перевёрнуто вверх дном, бумаги валялись в беспорядке на полу, зелья из личной коллекции пропали. Очевидно, кабинет собирались привести в порядок к выходу Грейвза на работу, просто не ожидали, что это случится раньше назначенного срока.

Грейвз внимательно осматривал хаос, раскинувшийся перед ним. В голову без спроса забирались банальные рефлексии, шепчущие о том, что то, что он видит перед собой, и есть его нынешняя жизнь. Полнейший бардак. И он не имеет ни малейшего понятия, с какой стороны подступиться, чтобы привести всё в порядок.

Но времени жалеть себя не было. Слишком много всего произошло в магическом мире за время его вынужденного отсутствия. Экстренные совещания с утра до ночи, так, что он жил на одном кофе, разбавленным бодрящим зельем. Ознакомление со всем, что натворил Грин-де-Вальд за время его руководства отделом магического правопорядка. Принятие мер по усилению охраны Конгресса. Ведь в конце концов, самый опасный и тёмный волшебник современности спокойно сидел на всех совещаниях Мерлин знает сколько времени, а никто этого не заметил. Никто! Такого не должно было повториться.

Рутина подхватила его, закрутила в бесконечных буднях, заставляя не думать о том, что с ним произошло.

Первое совещание авроров, что он провёл на следующий день после своего возвращения, прошло несколько… нестандартно. Стоило ему распахнуть массивные двери зала общего собрания и размашистым шагом подойти к вывешенной на стене карте магических Штатов, как его встретили аплодисменты. Вначале Сэм Уоллес*****, широкоплечий массивный аврор, сделал пару громких, уверенных хлопков, эхом отдавшихся в высоком своде зала. Практически тут же его примеру последовали остальные, даря своему настоящему вернувшемуся начальнику смущение и непрошенную радость.

Может, всё наладится скорее, чем он думал.

***

На работе Аврората руководство Грин-де-Вальда, как ни странно, сказалось незначительно. Основательно перерыв воспоминания Грейвза, он выполнял обязанности в точности так же, как это сделал бы сам Грейвз, чтобы не вызвать подозрений.

Кроме одного.

При первой подвернувшейся возможности аврор Голдштейн была разжалована и переведена в другой отдел, где вероятность Грин-де-Вальда столкнуться с ней была практически равна нулю. А затем и вовсе едва не казнена.

Может, для остальных и было тайной, отчего тёмный волшебник столь невзлюбил рядового аврора, чьё мнение никого не интересовало, но не для Грейвза.

Для Грин-де-Вальда Тина была опаснейшим врагом. Единственной, кто в данных обстоятельствах мог его разоблачить. Ведь ни для кого не было новостью, что Тина была ученицей Грейвза.

Когда щуплая девушка впервые получила звание аврора, никто из новоиспечённых коллег не верил, что она продержится долго. Все они были преимущественно мужчинами, а единичные исключения составляли крепко сложенные женщины, которых со спины было трудно отличить от мужчин. Тина была в данной компании недоразумением.

Поначалу ей пришлось очень нелегко, когда романтизм и юношеский восторг со звоном разбились о суровую реальность будней аврора. Теорию Голдштейн знала на отлично, а вот применить её на практике оказалось нелегко. Но Тина обладала одним замечательным качеством, за которое Грейвз, издалека наблюдающий за мучениями юнита, начал её уважать. Она не сдавалась.

После каждого выполненного или проваленного задания он приглашал её в кабинет, усаживал напротив и начинал допрашивать. Поначалу мучительно краснея и зачастую заикаясь, Голдштейн под его давлением начинала анализировать. Что сделал подозреваемый, что сделала она, почему ей следовало или не следовало поступать так, как она поступила. Грейвз чувствовал, как её тяготят эти беседы. Но ведь и сам Грейвз был тем ещё упрямцем. Постепенно отчёты девушки становились уверенней, действия – эффективней. И вот уже даже закоренелый мужлан Уоллес, поначалу презрительно фыркавший при виде Голдштейн, был не прочь идти с ней на задание.

Грейвз был доволен собой. И горд за Тину, почти своё творение.