Бестиарий

— Да у меня простата размером с бейсбольный мяч, — в отчаянии пробормотал Грир.

— И что с того? — подозрительно спросил Тейт.

Грир понимал: надо сказать нечто такое, что могло бы усыпить его подозрения.

— Скажи Берту, я подойду, как только прорвет эту дамбу.

Упоминание имени Берта, похоже, сделало свое дело.

— Ладно, скажу. Только смотри не заночуй здесь, друг. — Тейт уже взялся за ручку двери. — Потому как мы должны получить последние инструкции.

Наконец он ушел. Грир обессиленно привалился лбом к прохладной стене и издал тихий болезненный стон. Потом руки его потянулись к колену, он крепко сдавил его, пытаясь унять пульсирующую боль, от которой стучало в висках.

В коридоре слышались движение, шарканье шагов, голоса, он выжидал, пока весь этот шум стихнет. Пошарил в кармане, нашел упаковку викодина, сунул в рот пару таблеток и вышел из кабинки. Прислушался — в коридоре вроде бы все тихо. Подошел к раковине, пустил тонкую струйку холодной воды, набрал в горсть, запил таблетки. Затем медленно приоткрыл дверь и выглянул. Дверь в классную комнату снова была заперта, оттуда доносились приглушенные голоса.

Он прошел мимо нее к выходу, туда, где располагался магазин. Старик за прилавком принимал от стрелка оружие и заполнял какой-то счет. Грир проскользнул мимо него к двери, старик спросил вдогонку:

— Ищете что-то особенное?

— Да нет, так просто смотрел, — ответил Грир.

Распахнул дверь и вышел в жаркую душную ночь. Хромая и молясь, чтобы таблетки подействовали как можно скорее, пересек сквер, затем перешел через улицу, сел в свой старенький «мустанг». Единственным новеньким и чистеньким предметом здесь было боковое стекло, пришлось заменить, после того как старое высадил Тейт бейсбольной битой.

Тейт. И его «Хаммер 3s».

В ту же секунду рука нырнула под сиденье, нащупала коробку, где лежала «беретта».

Он включил мотор и медленно двинулся вдоль тротуара, пока не поравнялся со стоянкой перед клубом. Не выключая мотора, приоткрыл дверцу, вышел. Небрежной походкой пересек стоянку, подошел к «хаммеру», огляделся по сторонам — кругом ни души, — а затем сильно ударил рукоятью «беретты» по боковому стеклу со стороны водительского места.

Тут же включилась сигнализация, замигали фары.

Хотя стекло в этом «хаммере» вряд ли было пуленепробиваемым и противоударным в отличие от тех машин, что были у них в Ираке, первую атаку оно выдержало. Грир отошел на шаг, размахнулся и ударил сильнее. Стекло треснуло, но держалось. Черт… Грир резко согнул руку в локте и нанес последний, сокрушительный удар, вложив в него все оставшиеся силы. Стекло разлетелось на тысячи крохотных голубоватых осколков, часть попала в салон, обитый кожей, часть со звоном рассыпалась по асфальту.

Поняв, как надо правильно бить, Грир обошел машину и высадил второе боковое стекло. Сигнализация продолжала пронзительно верещать.

Затем он сунул пистолет за пояс, нырнул в салон «мустанга» и, посмотрев в боковое зеркало, нет ли машин, быстро выехал со стоянки.

Остановившись на углу на красный свет, он услышал за спиной, на автостоянке перед клубом «Либерти», сердитые голоса. То ли от таблеток, то ли от чувства удовлетворения нога почти перестала болеть.

ГЛАВА 36

Картер ненавидел секреты, но сейчас казалось, что весь его дом полон ими. Бет была в ванной, он сам укладывал Джо в кроватку. Мысленно он все время возвращался к секретам и тайнам: к странной работе, на которую подрядился в имение аль-Калли; поразительному бестиарию, который там увидел; костям, которые загадочным образом исчезли из подвальной лаборатории музея. Обычно жена была первым на свете человеком, с которым он спешил поделиться всеми своими новостями и тревогами. Она будет первой и, возможно, единственной, кому он может довериться. Не было у него другого человека, на которого можно положиться, человека, чьи суждения он ценил столь высоко. Только с ней он мог посоветоваться в сложной ситуации, поделиться своими сомнениями и страхами. Но сейчас он не мог, не имел права. Он дал аль-Калли слово молчать. Мало того, у Картера почему-то возникло предчувствие, что если он все расскажет Бет, то подвергнет ее тем самым опасности. Что же касалось украденных костей, тут оставалось винить только себя. Он допустил непоправимую ошибку, ему и решать, что делать дальше. Но он совсем запутался. Он и представить себе не мог, что что-либо, находящееся под контролем Бет, особенно столь редкое и незаменимое, вдруг могло бы пропасть или быть повреждено.