Бестиарий

Ко времени, когда они достигли ворот, стража была уже уведомлена, гости кричали и разбегались, солдаты открыли огонь по машине. Мохаммед пригнулся, закрыл голову сына руками; окна разбивались, на них сыпался поток прозрачных осколков. Пули звучно ударяли в дверцы. Водитель, уклоняясь, пригнул голову, лимузин налетел на одного из солдат. Мужчину перебросило через капот, автомат в его руках продолжал стрелять в воздух.

Выехав за ворота, водитель снова выпрямился — волосы у него стояли дыбом, потом он спросил хозяина, что делать теперь. Мохаммед приказал ему ехать во дворец, причем как можно быстрее.

— А как остальные? — спросил шофер.

Но Мохаммед понимал: он уже ничего не сможет сделать для спасения членов своей семьи. Яд, который велел подсыпать им в пищу Саддам, наверняка смертелен, но если даже и нет, какой мог быть выход? Везти их в больницу в Мосуле или Багдаде? Они бы не пережили этого путешествия, к тому же и тамошним докторам доверять было нельзя, все они действовали бы по приказу диктатора.

Мохаммед взял мобильный телефон и начал отдавать распоряжения своим слугам и приближенным. Для таких случаев у них уже давно был разработан план эвакуации. Стены вокруг дворца охраняла собственная милиция, вертолет вывели из ангара и приготовили к немедленному взлету, а самые ценные в доме вещи (то, что от них осталось) были погружены в грузовики, водители ждали лишь команды, чтобы начать долгое путешествие из Ирака. Сейчас времени скорбеть по погибшим у него не было. Но Мохаммед знал — он сможет делать это всю оставшуюся жизнь… Он знал и другое: его месть тоже будет жать своего часа.

«Мерседес» проехал под аркой моста, теперь они оказались в районе Бель-Эйр. Через пуленепробиваемое стекло Мохаммед смотрел на роскошные фасады домов, филигранной работы металлические изгороди, тщательно подстриженный кустарник и великолепные сады и лужайки. (Несмотря на предупреждения о засухе, воды в Бель-Эйр явно не жалели, кругом буйствовала растительность.) Они ехали все дальше и дальше по тихим извилистым улочкам, машин становилось все меньше; когда дорога начала подниматься резко в гору, их почти не осталось. Домов здесь видно не было, только высокие изгороди и закрытые ворота. Изредка мелькал охранник, сидящий в освещенной изнутри будке у ворот, читающий газету или слушающий радио. Чем выше они поднимались в гору, тем темнее становилась дорога, наконец на вершине холма она закончилась, упершись в каменный домик для охраны. В окнах горел свет, рядом в землю был воткнут шест с табличкой, предупреждающей всех и каждого, что любое вторжение на территорию частной собственности вызовет немедленный вооруженный ответ охранного агентства под названием «Серебряный медведь».

Ворота бесшумно отворились, лимузин медленно въехал на территорию и двинулся по узкой асфальтовой дорожке мимо роскошного фонтана, скопированного с Треви в Риме, под нависающими раскидистыми кронами вязов и наконец подкатил к крыльцу. Мехди, спавший до этого на заднем сиденье, сразу проснулся.

— Ступай в постель, — сказал ему отец.

— Почему? Еще и девяти нет.

— Ты устал.

— А ты чем будешь заниматься?

— Не твоего ума дело.

— Не думай, что я не знаю. — Мехди насмешливо фыркнул.

— Ступай спать, я говорю.

Якоб распахнул заднюю дверцу, Мохаммед вышел из машины.

— Можешь отогнать в гараж. Выезжать сегодня мы уже не будем, — сказал он и, не оборачиваясь, добавил: — Заодно проведай нашего гостя.

Якоб кивнул.

Ночь выдалась теплая, дул сухой ветер. Павлин, свободно разгуливающий по лужайке, издал громкий мяукающий крик. Аль-Калли пошел по боковой дорожке, огибающей дом, плиты были усыпаны нежными пурпурными листками палисандрового дерева. Это было самое крупное частное владение в Бель-Эйр — двадцать пять акров на вершине холма. Мохаммед расширил его, присоединив еще дюжину акров или около того, купив соседнее имение за куда большую сумму, чем оно стоило, и снес все находившиеся там строения.

Его собственный дом, массивное сооружение из бревен и крупного серого камня, которое агент по недвижимости почтительно называл «замком», изначально построили для звезды немого кино. Тот использовал его как место для проведения безумных оргий и вакханалий. Когда он умер во время одной из таких оргий (его обнаружили голым, плавающим в бассейне с собачьим поводком на шее), довольно быстро нашелся новый владелец — нефтяной магнат. Он внес свой вклад в усовершенствование имения: там появились винный погреб на десять тысяч бутылок, газовая бойлерная и стойла для лошадей на заднем дворе. Стойла сохранились до сих пор, одна из лошадей высунула голову и жадно принюхивалась к свежему ночному воздуху.