Бестиариум. Дизельные мифы (сборник)

– Есть какие-то новые зацепки?

– Нет, Джерри… Не знаю, имеет ли это хоть какое-то значение, но тело… точнее, труп… мать твою, как называть это?! – Он ткнул пальцем в нечто, похожее на сдувшуюся резиновую куклу.

– Неважно. Расслабься. Пускай будет тело, один хрен.

– Тело. Ладно… – Полхаус глубоко вдохнул и выдохнул, явно пытаясь взять себя в руки. – Короче, на тело напоролась парочка влюбленных. Зовут их… – Он заглянул в блокнот, – Мэри Энн Пинкертон и Дэвид Смизерс, двадцать один и двадцать три года. В парке стоял туман, и они решили, что романтичней ничего быть не может. В самом укромном, по их мнению, месте они нашли тело, – Полхаус снова вздохнул, – Мэрджори Хоуп, семнадцать лет. Девчушка прогуливала школу, потому что ее пригласил на свидание, – быстрый взгляд в блокнот, – Тимоти Бэст, школьный ловелас номер один. На свиданку не дошла.

– Бэста допросили?

– Да, но у него железное алиби.

– Насколько железное?

– В это время он сидел в кабинете школьного директора – его застукали в туалете с какой-то соплюшкой на пару классов его младше. Догадайся, чем они занимались.

– Ясно. А результаты анализов черной херни на теле Хастингса?

– Это мазут.

– Мазут, – хмыкнул Дункель и раздавил сигарету. Щекавица неодобрительно глянул вниз.

– Лучше и не скажешь, Джерри, – кивнул Полхаус.

– Что-то еще?

Полхаус полистал блокнот.

– Нет.

Детектив вздохнул и с кислой миной осмотрелся. Заметив Роя с Майком, он подошел к ним. Через минуту он подошел к Щекавице – тот всё еще стоял возле останков Мэрджори Хоуп.

– Ладно, Дракула, поехали. Не будем терять времени.

Детектив и переводчик подошли к желтой ленте. Дункель посмотрел на зевак – жадные глаза, открытые рты. Кое-кто притащил фотоаппараты. В самой гуще народа противно заиграли на флейте – словно музицировал сумасшедший. Ни стыда, ни совести.

Детектив поднял ленту, пропустил переводчика и двинул через толпу. Пару раз «случайно» ткнул кого-то под ребра. Улыбнулся, когда в ответ донеслось удивленное хрюканье.

Впереди послышался ропот, кто-то завизжал.

Всё произошло молниеносно.

Щекавица остановился как вкопанный, а потом зашипел, пригнулся, сделал шаг назад. Дункель увидел, как дернулась голова парня, услышал, как хрустнули позвонки. Кто-то поднял Владимира над землей – Джерри не мог рассмотреть нападавшего, его полностью скрыло развевающееся пальто Щекавицы. Переводчик дернулся еще раз, и еще, и еще. Шипение перешло в бульканье.

Народ заорал и бросился врассыпную. Похожий на козла паренек с большими зубами в панике рванул прямо на Дункеля, и тот вырубил его локтем. Положил руку на кобуру, палец рванул застежку.

Послышался хруст, словно кто-то прошелся стекловатой по барабанной перепонке, и, отделившись от тела, голова Щекавицы подпрыгнула над толпой. Шляпа переводчика сорвалась и ударилась в грудь Дункеля. В воздух взметнулись русые волосы. Там, вверху, голова и зависла – подбородок бедняги держала рука незнакомца.

Пистолет выскользнул из кобуры.

– С дороги! С ДОРОГИ, ТВОЮ МАТЬ!!! – послышались вопли полицейских.

На землю упало мертвое тело, и неизвестный метнул голову в Дункеля. Не раздумывая, детектив прыгнул вбок и услышал за спиной удар и крик – кому-то не повезло.

Но женщине с передником в цветочек повезло еще меньше. Сбитая с толку, Ирма Пев бежала куда глаза глядят. Словно животное во время пожара, она мчалась вперед и даже не заметила причины всей неразберихи. Споткнувшись о труп несчастного Влада, она упала. Пытаясь подняться, она глянула вверх и увидела над собой существо из ночных кошмаров.

Когда-то оно было Стивеном Хобблсом, молочником, который жил по соседству. Ирма недолюбливала его за то, что, как ей казалось, он сливал часть молока себе. Но как бы то ни было белая жидкость ему не помогла – лицо над клетчатой рубашкой стало совершенно черным. Не коричневым, не серым, не желтым – угольно-черным. Краем глаза она заметила в толпе лыбящуюся рожу мерзкого карлика. Недоросль держала в руках бурдюк и хихикала.

Детектив прицелился.

– ВАШУ Ж МАТЬ!!! ПРОЧЬ ОТ ТРУПА!!! ЭТО ВЕЩЕСТВЕННЫЕ ДОКАЗАТЕЛЬСТВА!!! – визжал Полхаус. Очевидно, толпа хлынула в переулок.

Не-Стивен пошел вперед и…

Щелкнул взведенный курок.

…наступил Ирме на спину. Женщина успела только хрипнуть – нога прожгла одежду и утонула в плоти, раздавив сердце и часть легких.

Грянул выстрел. Не-Стивен дернулся. И еще выстрел, и еще. Послышались «бах! бах!» откуда-то из-за спины – стреляли другие копы. Дункель с матами бросился на землю. Где-то послышался человеческий крик.

«Будет скандал», – вздохнул Дункель и тут же поразился тому, что думает о проблемах с прессой так некстати.

Содрогаясь от пуль, существо, когда-то бывшее человеком, шагнуло вперед, еще шаг, сорвалось на бег. Кто-то попал по ногам, и Не-Стивен грохнул оземь всего в паре метров от Дункеля. Выгнувшись подобно змее, черный молочник поднял над землей свой изувеченный торс, разорвал на груди рубаху, от натуги стиснутые зубы разлетелись на осколки, и грудная клетка лопнула, словно ребристый пузырь.