Бесценная

Вопрос задел Либерти за живое. Она отнюдь не давала Дэрвуду поводов заподозрить ее в предательстве и измене.

— Он мог быть уверен, что это не так.

— Возможно, но он даже не предполагал, что вы готовы ради него отправиться на встречу с Уиллисом Брэкстоном. Эллиот до сих пор не может прийти в себя. Надеюсь, вы это поняли?

— В ту ночь я узнала слишком многое. И помимо всего прочего, что Дэрвуд желает как можно скорее от меня избавиться.

— Неправда, Либерти. Умоляю вас, поразмыслите над всем, , что вам известно. Откуда у вас такая уверенность?

Либерти тотчас вспомнился холодный взгляд зеленых глаз, то, как посуровело лицо Дэрвуда после того, как она призналась ему в своей любви.

— Он отверг все, что я могла ему дать…

И надо же, чтобы в этот момент в комнату вошел не кто иной, как сам Дэрвуд. Увидев руку Гаррика, которая все еще покоилась на руке Либерти, он тотчас окаменел.

— Вижу, Гаррик, ты здесь занимаешься тем, что развлекаешь мою жену. Фрост нахмурился:

— А я вижу, что твое настроение такое же скверное, как и утром, когда я уходил от тебя, — заметил он, однако отпустил руку Либерти и поднялся на ноги. — Либерти, прошу вас, подумайте на досуге хорошенько обо всем, что я вам сказал. Надеюсь, мы скоро с вами увидимся.

Либерти нервно покосилась на Эллиота.

— Ничуть в этом не сомневаюсь, Гаррик. И обещаю подумать.

Лицо Дэрвуда по-прежнему сохраняло хмурое выражение. Он стоял, не проронив ни слова до тех пор, пока Гаррик не вышел из комнаты.

— Что ему нужно? — спросил он, как только друг скрылся за дверью.

Либерти вытерла руки о юбку.

— Он заглянул, чтобы узнать, желаете ли вы сегодня вечером съездить с ним в клуб. Но поскольку вы были заняты с адвокатами, попросил меня передать вам, что будет там в обычное время.

— Понятно. — Эллиот подошел к ее рабочему столу. — А с какой стати Гаррик вдруг стал проявлять столь несвойственное ему беспокойство, где и с кем мне проводить время?

— Он ваш друг. И, как мне кажется, переживает за вас. Дэрвуд расхохотался:

— Уверяю вас, у него нет причин переживать. Я как раз на пути к тому, чтобы иметь все, что мне нужно, — сказал он и обвел взглядом импровизированное хранилище. — Как вы недавно весьма удачно заметили, как только вы найдете для меня крест, моя коллекция будет полной.

— Милорд, у меня и в мыслях не было сердить вас. Более того, если не ошибаюсь, вы надеялись получить крест как можно скорее.

— Естественно, — отозвался Дэрвуд ледяным тоном. — Каковы же ваши успехи?

— Пока никаких.

— Ясно, — произнес он и замолчал.

В наступившей гнетущей тишине Либерти нервно заламывала руки, словно пыталась тем самым облегчить душевные муки. Взгляд Эллиота блуждал по комнате, от одной груды книг и вещей к другой, пока не остановился на аквариуме у нее на столе.

— Как я понимаю, это ваши рыбки? Либерти не поняла его вопрос.

— Они не из коллекции Ховарда, а из числа ваших личных вещей?

— О да. Они мои.

Дэрвуд наблюдал за ними некоторое время.

— Осмелюсь заметить, несколько странный выбор для домашних питомцев. Холодны и бесстрастны, не так ли?

В душу Либерти закралось подозрение, что разговор идет о чем-то большем, нежели просто об аквариумных рыбках.

— Я их хорошо понимаю, — тихо возразила она. — И за это люблю.

— Разумеется, как это я сразу не сообразил!

Он продолжал в задумчивости рассматривать рыбок, и Либерти прочитала на его лице самые противоречивые чувства. Когда же она наконец решила, что ей лучше оставить свое занятие, Дэрвуд молча сел на стул напротив нее.

Прошло несколько минут, но он так и не проронил ни слова.

— Вы что-то хотели? — решилась задать вопрос Либерти.

На сей раз ей стало предельно ясно и понятно, что означает выражение его лица. Словно он произнес это вслух, словно у него на лбу было написано: «Я хочу тебя». Пронзившая ее мысль наполнила трепетом и волнением ее тело. Но Либерти замечала в последнее время на его лице только суровость. Длинные пальцы, которые ласкали ее в этой самой комнате, неподвижно застыли на подлокотниках кресла. И хотя Дэрвуд сидел, словно окаменев, Либерти едва ли не кожей ощущала его внутреннее напряжение.

— Да, — произнес он. — Я действительно кое-что хочу. Либерти, чтобы не выдать волнения, нарочно сосредоточилась на разбросанных по столу вещах и книгах.

— Чем я могу быть вам полезна, милорд?

— Как вам, надеюсь, известно, через неделю состоится открытие выставки.

— Разумеется. — Либерти выстроила в линию три чернильницы и пресс-папье. — Я слежу за тем, как развиваются события.

— В таком случае вам должно быть также известно, что у меня есть обязательства, касающиеся этого события.

— Разумеется. — Она все еще не решалась посмотреть на Эллиота.

— И как бы ни хотелось мне избежать выполнения некоторых из них, я тем не менее вынужден просить вас сопровождать меня на открытие выставки.

— Ах вот как? — подняла она наконец глаза. Дэрвуд изумленно выгнул бровь:

— Естественно. В конце концов, вы моя жена. И я бы хотел видеть вас рядом с собой.

Либерти пристально посмотрела на Дэрвуда — в его глазах больше не читалось никаких эмоций.

— Ясно.