Бесценное наследство

– Ты не знаешь Алена Пэртриджа. Для моего отца весь мир окрашен в черное и белое, других оттенков просто не существует. Он обожает закон. Когда что-то неправильно – это неправильно. Он бы подал в суд, чтобы вытребовать алименты от Дунбара, несмотря на мои чувства. Можешь себе представить, какой шум бы поднялся. Я хотела, чтобы жизнь моих детей началась спокойно, чтобы они не стали всемирно известными незаконнорожденными наследниками Дунбара. Мой отец наговорил тогда много лишнего, чего я никогда не смогу ему простить. И я убежала. Ото всего.

И Чейз понял, о чем именно она говорила. Она не просто отвернулась от родителей, проживающих в викторианском особняке в Вашингтоне, но порвала связи со всей семьей. С той жизнью, которую вела до беременности. Оставила позади весь комфорт, знакомое ей окружение и роскошь богатых людей.

Она закрыла дверь в прошлое, как и он.

– Но у тебя не возникало желания отстаивать права на поместье Дунбара?

– Нет. Если бы он хотел что-то оставить мне, он упомянул бы об этом в своем завещании.

– И все-таки… Тебе должно было быть очень трудно. Особенно в период беременности.

– Да, было. И сейчас не просто. Но это было лучшим решением в моей жизни. Ты тоже поступил так? Оставил все позади?

Она его искушала… но – нет. Ему показалось, что он почувствовал, как вибрирует в воздухе ее неподдельное любопытство, подгоняемое глубинным интересом к его личности. Но то, что она задала этот вопрос, еще не означает, что он выдаст ей свои тайны. Недоверие было его верным компаньоном на протяжении долгих лет, и он не собирался менять свои привычки.

Чейз повернулся за своим пальто.

– Как и в твоем случае, жизнь не клеилась. Я принял сознательное решение все поменять.

– Превратиться из провинциального мальчугана в миллиардера – владельца хедж-фонда? Вот это – перемена.

– Я чертовски много работал. – Наконец он поднял глаза и увидел на ее лице выражение, значение которого постоянно ускользало от него.

– Судя по тому, что я узнала сегодня, ты много денег отдаешь.

Чейз неопределенно повел плечами. Этот ответ начинал раздражать Ванессу. Почему он так скрытен, когда любой другой мужчина с подобной биографией созвал бы пресс-конференцию и разместил свою историю на главном развороте «Нью-Йорк таймс»?

Ей стало ясно, что она не получит больше ответов, пока не проявит откровенность сама.

– Я встретилась с Дунбаром на фирме родителей, – тихо сказала она. – Я делала исследование для одного из адвокатов, работающих в сфере шоу-бизнеса, и столкнулась с ним. Тебе надо поправить пальто, – добавила она, кивая на его воротник.

Он поднес руки к шее, а она продолжила:

– Он куда-то сразу убежал, хотя то, что я узнала его, явно ему польстило. Он пригласил меня к себе, а я, как ярая его поклонница, согласилась. Все закончилось постелью. Наш роман продолжался полгода. Нет, не получилось… Позволь мне. – Ванесса притронулась пальцами к его пальто, поправляя завернувшийся воротник. Затем удовлетворенно улыбнулась и тут же застыла, зацепившись взглядом за бездонную глубину его глаз.

«Осторожно, Нэсс. Ты ходишь по краю пропасти».

– Но зачем тебе все-таки рукопись?

– Для Эрин и Хезер, – ответила она без заминки. – Дилан ничего им не оставил, не признал своего отцовства. У меня не сохранилось никакой вещественной памяти о нем: ни записок, ни подарков. У нас даже нет ни одного совместного фото, чтобы показать девочкам, когда они вырастут и начнут задавать вопросы. Я хотела, чтобы у них была память, приносящая утешение на протяжении всей жизни. Дилан всегда делал записи в черновиках, не имеющие отношения к содержанию книги, отражение своего видения мира. Я надеялась, что эти записи помогут им понять его внутренний мир, оценить, каким человеком он был. – Возможно, понять, почему он их оставил. Она замолчала, проглотив последнюю фразу, прежде чем горькие слова сорвутся у нее с языка. – А ты, Чейз? Что на самом деле двигало тобой?

Она видела, как он раздумывает. И это немало значило для нее, учитывая, что у него не было веских причин доверять ей.

– Ты слышала о фонде «Загадай желание»? – произнес он наконец.

– Фонде, который выполняет пожелания неизлечимо больных детей?

– Именно.

Ванесса выдохнула:

– Невероятно дорогое желание.

– Именно его я хотел выполнить, без шумихи. Без комментариев.

– Но…

– Никаких но.

– Но если без шумихи, наверное, речь идет о близком знакомом?

– Ванесса, – предупредил Чейз, – я не хочу больше об этом говорить.

– Это твой знакомый? Это…

Тихо выругавшись, он внимательно посмотрел ей в глаза и снова почувствовал разряды электричества. На этот раз он чувствовал еще большую опасность, учитывая то, что они находились одни в темноте и говорили на откровенные темы.

– Я поняла. – Ее глаза расширились от удивления. – Я знала, что у тебя были личные мотивы.

Он яростно дышал совсем близко от ее лица.

– Господи, Ванесса, почему ты просто не можешь удовлетвориться моим ответом и поменять тему?

– Э, нет… – Она покачала головой. – Ты не можешь просто сказать такое и потом…