Бесценные алмазы

— Ветер, ветер! Не нужен мне твой петушок!

Отдай муку. Петушок больше не даёт золотых.

— Вот как! — сказал ветер. — Ну, теперь

я знаю, кто взял скатерть-самобранку и вол-

шебного петушка. Возьми вот эту палку.

Она тебе поможет. Скажешь: „Бей, палка!" -

и она начнет колотить всех подряд.

Взял мальчик палку и отправился домой.

Вечером зашёл в корчму переночевать. Корчмарь

и его жена увидели палку и решили, что она

тоже волшебная — как скатерть и петушок.

Сговорились они украсть палку.

Дождавшись, пока вдовин сын заснул, они

прокрались к нему. Мальчик проснулся да

как закричит:

— Бей, палка!

Палка давай колотить корчмаря и его жену.

— Погоди, парень! Скажи палке, чтоб

перестала! — взмолился корчмарь. — Я верну

тебе скатерть!

— Ой-ой-ой! — заверещала его жена. — Пусті

перестанет, не то помру. Сейчас принесу

тебе петушка!

— Палка, перестань! — крикнул вдовин сын.

Палка замерла на месте.

Жена корчмаря, обливаясь слезами, принесла

скатерть-самобранку и волшебного петушка.

Взял их парень и пошёл домой.

Пришёл, кричит с порога:

— Мама, мама! Вот сейчас ты увидишь насто-

ящие скатерть-самобранку и волшебного петушка!

Расстелил скатерть и говорит:

— Скатерть-самобранка, дай нам мёду и масла!

На скатерти появились золотые блюда

с мёдом и маслом.

— Запой, петушок! — приказал молодец.

Петушок закричал: „Ку-ка-ре-ку!", и из его

клюва посыпались золотые.

Мать с сыном зажили в довольстве

и благополучии.

Орлин Василев

С трах- страшилище

Жил-был никчёмный человек по имени Кел

Хасан. Он славился своей ленью. Он

с молодых лет привык бить баклуши. Растянется

во дворе под шелковицей и лежит себе в тенёчке,

пока не заболят рёбра. Тогда он, пересилив

свою лень, выкрикнет:

-Ох!

Это означало, что он бок отлежал. Жена

Кел Хасана, услышав его охи, приходила и перево-

рачивала лентяя.

Если бы не она, Кел Хасан так бы и лежал

на одном боку, мучился. Бедная его жена

по целым дням гнула спину на чужих людей

за две-три пригоршни бобов и муки. Вечером

вернется домой, испечёт лепёшку, сварит

похлёбку. Зовёт мужа:

— Иди, Хасан, есть!

А он заладил одно: ох да ох.

Делать нечего. Жена Хасана наливала в миску

похлёбки, брала лепёшку и шла под шелковицу

кормить лежебоку из ложки.

Так бы и жил Кел Хасан до конца своей жизни,

если бы аллах не смилостивился над горемычной

женщиной. Он взял её в рай — варить плов

и подметать золотые полы небесных палат.

Остался Кел Хасан один-одинёшенёк.

Лежит он день, лежит два. Проголодался.

Как тут быть? Стал Хасан думать-гадать, как

ему жить дальше. Думал-думал и придумал.

Поднялся с земли, пошёл по селу, собрал всех

горлопанов и лоботрясов.

— Хотите, — говорит, — жить на чужой счёт

припеваючи, ни в чём себе не отказывать?

— Хотим, хотим! — заорали те.

— Тогда слушайте... И делайте, что я скажу.

Послушались горлопаны и лоботрясы совета

Кел Хасана.

Стали горлопаны обходить села да пастушьи

хижины и плести небылицы:

— Ох, люди добрые! Если б вы только знали,

какое в нашем селе завелось страх-страшилище!

— Про какое это страх-страшилищевы рас-

сказываете? — спрашивали доверчивые пастухи.

— Ох, лучше помалкивайте! — предостерегали

их горлопаны. — Беда, если страшилище проведает,

что мы о нём речь ведём! Прозывают его

Хасан Пехливан, ему все громы небесные

и молнии подвластны. Рявкнет Хасан Пехливан

сердито — тотчас тучи собираются. Накажет им:

„Гремите и сверкайте!" — и тут же начинается

гроза. Стрелы молний с неба так и сыпятся.

Ох, какие страшные дела творятся, когда

разгневается Хасан Пехливан! Никто не смеет

ему поперёк слово молвить. Все его стараются

ублажить. Скажет: „Дайте барана!" — тут

же пригоняют барана. Потребует телёнка —

отдают самого лучшего телёнка. Слушайте

и мотайте себе на ус. Скажет вам Хасан

Пехливан, чтоб вы пригнали пару волов, —

тут же гоните ему волов! Не то пошлёт на вас

громы да молнии, испепелит и вас, и ваших

волов. Всё пойдёт прахом.

— Э-хе-хе! — покряхтывали бедные люди,

сокрушённо качая головами. — Не дай бог

повстречаться с таким чудищем!

Горлопаны шли дальше. А на другой день

к напуганным пастухам заявлялись лоботрясы.

— Послушайте, люди добрые! — говорили они,

напустив на себя испуганный вид. — Нас

прислал страшный повелитель громов и молний.

Вы, небось, о нём слыхали?

— Слыхали, как не слыхать? — отвечали

простодушные поселяне, дрожа от страха. —

Говорите скорее, зачем мы ему понадобились?

— Он велит прислать ему самого жирного

барана. Уж больно хочется ему отведать жареной

баранинки. Не пожалейте, люди добрые,

барана, не то Хасан Пехливан как прогневается,

нашлёт на вас громы-молнии — всех до одного

испепелит!

Перепуганные крестьяне и пастухи откупались

кто бараном, кто телёнком, пригоняли целые

стада гусей, пекли чудищу пышные белые

караваи.

Горлопаны и лоботрясы возвращались с богатой

добычей. Одни разводили во дворе костер,

другие кололи барана, третьи готовили

сытный обед. Накормят Кел Хасана и сами

наедятся досыта, до отвала.

А Кел Хасан набьёт желудок жареным мясом

да белым хлебом, скажет: „Ох!" и откинется

на мягкие\ подушки.

Горлопаны и лоботрясы знай твердят:

— Слава повелителю громов! Самому могучему,

самому страшному, самому-самому непобедимому!