Бесценный дар собаки. История лабрадора Дейзи, собаки-детектора, которая спасла мне жизнь

Это была необычная просьба, но я обрадовалась, что могу отправить информацию. Потом пришел ответ, меня пригласили поехать в одну из нотариальных контор в Лондоне, чтобы поговорить с исполнителями лично. Мне сказали, что леди умерла и оставила инструкцию передать большую часть своего имущества на благотворительность, но она не оговорила, на какую именно, хотя и оставила некоторые рекомендации. Ее очень интересовали животные, но не было обязательного требования оставить деньги на благотворительность животным: ее больше волновали организации, которые помогали людям с различными нарушениями здоровья.

Я была не единственным представителем благотворительной организации, который представлял работу своего фонда. Я понятия не имела, сколько денег было на кону, но понимала, что сумма никак не меньше 5000 фунтов. Только ради таких денег стоит пойти на долгое интервьюирование людей. Меня попросили рассказать исполнителям завещания, что мы будем делать со средствами, отданными на развитие МСД.

Ситуация немного нервировала. Мне предстояло войти в комнату, где сидели двое мужчин и одна женщина, и рассказать им о своей работе. Это напоминало телепередачу «Логово драконов». Конечно, я уже много раз рассказывала о нас и давала интервью, тем не менее, я почувствовала, что нуждаюсь в моральной поддержке, так что Бетси Дункан Смит пошла со мной. Я решила, что нет смысла нервничать. Не известно, каковы ставки, поэтому не стоит трястись заранее.

Я рассказала исполнителям завещания, что одной из наших самых насущных потребностей в финансировании был наем еще одного тренера в группу обучения собак, помогающим людям с различными заболеваниями. Я показала несколько видео, в том числе и записи с клиентами, которые получили наших собак, объяснив, какое влияние они оказали на их жизнь. Я также говорила об обнаружении рака и о том, как важно было выйти из стадии тестирования и перейти к практическому применению нашего метода, чтобы помогать спасать жизни людей.

Затем я решила максимально повысить ставки и поделиться с ними своей мечтой. Папа подготовил мне планы, обозначив на них здания и землю, и я объяснила, что было бы прекрасно получить их, обеспечив благотворительному фонду надежное пристанище. Построить на этом месте новое здание.

Я ушла с чувством, что мне удалось передать этим людям ощущение пользы от нашей работы. Но я знала, что другие фонды также подали свои заявки, так что нет никакой уверенности, что мы получим хоть какие-то деньги, и я выкинула этот эпизод из головы.

Пару недель спустя мне позвонил адвокат, руководивший группой исполнителей завещания. Да, мы получили деньги. Восемьсот тысяч фунтов!

Нет слов, чтобы передать, что я почувствовала, когда услышала цифру. Мне пришлось попросить ее повторить. Восемьсот тысяч. Вау! Я понятия не имела, что денег будет так много. В истории МСД существовало много переломных моментов, жизненно важных эпизодов, но этот стал самым значительным. Я позвонила председателю фонда, Майклу Брандеру, и папе, потому что именно он помог мне подготовить почву, но ничего не говорила сотрудникам вплоть до того момента, когда письмо, подтверждающее получение денег, не легло ко мне на стол. Пока я не увидела запись черным по белому, все это казалось мне совершенно нереальным. Как только пришло официальное подтверждение, мы открыли две или три бутылки шампанского, которые я принесла, чтобы отпраздновать это важное событие.

***

Теперь я обладаю некоторой информацией о нашей благодетельнице – исполнители завещания любезно поделились ею со мной. Она была очень замкнутым человеком, и я знаю только имя – Сильвия. Она жила со своими родителями, а затем одна в семейном доме в Букингемшире. Ее предки были немцами, ее мать сбежала из Австрии как раз перед началом Второй мировой войны. Семья меценатки чувствовала, что новая родина отнеслась к ним по-доброму, и хотела что-то дать ей взамен.

Сильвия любила свой фамильный дом, окруженный прекрасным садом. К сожалению, большую часть жизни она страдала от неизлечимой болезни, анорексия в подростковом возрасте оказала пагубное влияние на ее здоровье. Когда она чувствовала себя достаточно хорошо, работала секретарем в больнице, отсюда возник ее интерес к медицинским новшествам.

Отец Сильвии неожиданно умер от сердечного приступа, а мать ушла за несколько лет до ее собственной смерти. В то время и сама Сильвия тоже была серьезно больна. После смерти матери она боролась за то, чтобы сохранить свою независимость и достоинство, в ее доме постоянно проживала сиделка. Ей было важно, чтобы люди могли иметь выбор, позволяющий им умереть там, где они хотят, и при поддержке, в которой они нуждаются и которой заслуживают. Она любила детей и молодежь, и понимала, что во время болезни они нуждаются в особом отношении и в правильной среде.