Бесценный приз

— Вы слышали. — Супермодель положила ногу на ногу, чтобы показать разрез платья, доходящий до бедра, для пущей эффектности. — Ты — просто очередная дешевка, охотница за деньгами Адама и желающая переспать с ним ради того, чтобы угодить на обложки журналов.

Ядовитые стрелы достигли своей цели, но будь она проклята, если покажет это. Сжав руки в кулаки, чтобы скрыть дрожь, она вытеснила из сознания воспоминания о детских насмешках и посмотрела Кэндис в глаза. «Не горячись, Лив».

— А вы?.. — спросила Оливия, чувствуя, что мысль о том, что ее не узнали, ранит эго супермодели — или, по крайней мере, помешает ей так же успешно нападать дальше.

Шипение показало, что Оливия попала в яблочко, но прежде, чем Кэндис успела ответить, Оливия услышала, как слева от нее отодвигается стул.

— Это Кэндис, она заплатила немаленькие деньги, чтобы попасть сюда в надежде поймать Адама.

Оливия обернулась: еще одна постоянная участница модных дефиле, Джесси Т., в ярко-синем облегающем платье, грациозно опустилась на сиденье. У Оливии засосало под ложечкой; это и правда было повторением кошмара ее детства — только вместо девчонок с косичками ее окружали женщины с модельными прическами. На какое-то мгновение она чуть не поддалась порыву перевернуть стол и пуститься бежать.

Но Джесси подмигнула ей, коснувшись кончиком пальца с ногтем бирюзового цвета ее щеки.

— Вообще-то дай подумать… Я полагаю, что Кэндис считает себя охотницей «высшего класса», которой предстоит ночь нежной любви, а потом она даст откровенное интервью «Фриссон» или «Глоссип». Я права, Кэндис? — Джесси ухмыльнулась, когда Кэндис отодвинула стул и поднялась. — Она просто злится, что ты разрушила ее планы, дорогая.

Повернув голову с фирменным пучком на голове, Джесси как будто потеряла интерес к сопернице, будучи, по-видимому, невосприимчивой к ядовитому взгляду последней, и сидела так до тех пор, пока Кэндис своей плавной походкой наконец не удалилась к подиуму.

— Привет, Оливия, я…

— Джесси Т., я знаю. И… м-м-м… Спасибо.

— Не за что. Адам попросил меня присматривать за тобой. Ему пришло в голову, что ты можешь стать мишенью для нападок женщин, которых здесь предостаточно.

Оливия моргнула, чувствуя, как в груди снова разливается коварное тепло. Пусть Адам и использует ее как прикрытие, но в то же время он защищает ее.

— Не смотри так удивленно. Адам — хороший парень. Ох, дорогая, если бы я не была счастлива в браке, я бы с тобой посоперничала.

Прежде чем Оливия успела сообразить, что на это ответить, Джесси грациозно поднялась.

— Приятного вечера. Но будь осторожнее с Кэндис; она может поставить все вверх дном, если что-то идет не так, как ей хочется.

Темноволосая женщина повернулась и легонько хлопнула ладонью о ладонь Адама, который подошел к столу, и направилась к группке, в которой находился ее муж — голливудский продюсер.

Оливия взглянула на Адама, и ее пульс участился.

— Спасибо, что попросили Джесси приглядывать за мной. И… — она кивнула в сторону подиума, — какую великолепную работу вы там проделали!

— Не за что и спасибо.

В его голосе прозвучала гордость. Гордость и что-то еще: глубоко личное, что заставляло его быть внимательным к каждой детали, и то, как он общался с теми гостями, кто столкнулся в жизни с этой ужасной болезнью — раком.

— Это очень важный повод, — мягко сказала она.

— Да, именно. — Между ними повисла тишина, и он провел ладонью по лицу, словно хотел стереть непрошеные мысли. — Пришло время танцев.

— Я предпочла бы отказаться. — Потому что если ей до сих пор и удавалось держать свое тело под контролем, танцы с Адамом вряд ли помогут ей в этом.

— Это было не предложение. — Снова в его голосе появились стальные нотки, выдавая в нем человека, который привык получать то, что он хочет.

— А я не повинуюсь приказам. — Когда она посмотрела на него, ее возбужденные нервы пришли в еще более раздраженное состояние.

— Хелен сказала, что она сделает снимки, мы будем танцевать, и я думаю, мы должны это сделать. Она не дура. К тому же она вряд ли не заметила, как вы нервничаете.

— Конечно, нервничаю. Изображать вашу спутницу не так-то легко. Особенно потому, что я ничего о вас не знаю, даже элементарных вещей.

— Большинство моих девушек ничего обо мне не знают; я бы об этом не беспокоился. — Он протянул ей руку. — Давайте, Оливия. Не отказывайтесь. Это должно быть весело.

Одним ловким маневром он выбил у нее из рук все ее моральные убеждения. А что до его улыбки… Горячая волна пробежала у нее от диафрагмы до кончиков пальцев на ногах.

— Я правда не умею танцевать.

— Я поведу, следуйте за мной.

— Лучше бы вы перестали так говорить.

— Давайте, — снова поторопил он ее. — Мы должны развеять подозрения Хелен.

— Я не уверена, что этому поспособствует ее наблюдение за тем, как я топчусь по танцполу, — заметила Оливия, вставая. — Но с другой стороны — как насчет небольшого публичного позора?

— Вы не можете быть настолько плохи.

Оливия глубоко вздохнула.

— Нет, могу. У меня полностью отсутствует координация движений. Пингвины танцуют лучше, чем я. Не заставляйте меня выставлять себя полной идиоткой.