Бесцветный

Глава 7 Фуфи

Через месяц после того, как мы переехали в Иден-Парк, мама принесла домой двух котов. Черных котов. У одной женщины с ее работы было несколько котят, от которых она пыталась избавиться, и мама взяла себе двух. Я был в восторге, потому что до этого у меня никогда не было питомца. Мама была в восторге, потому что она любила животных. Она не верила во всю чушь насчет кошек. Это был просто еще один способ проявить себя мятежницей, отказываясь следовать представлениям о том, что черные люди делают и не делают.

В черном районе вы не осмелились бы завести кошку, тем более черную. Это словно надеть на себя табличку с надписью «Привет, я ведьма». Это было бы самоубийственным. Так как мы переехали в цветной район, мама решила, что кошки будут восприняты нормально. Когда они подросли, мы выпускали их днем побродить по району. Но однажды вечером мы вернулись домой и увидели котов, подвешенных за хвосты на наших воротах, выпотрошенных, с содранной шкурой, истекавших кровью, с отрубленными головами. На воротах кто-то написал на африкаанс: «Heks» – «Ведьма».

Очевидно, цветные люди не были более прогрессивными по сравнению с черными, если дело касалось кошек.

Я не особенно переживал по поводу котов. Не думаю, что они прожили у нас достаточно долго, чтобы я успел к ним привязаться, я даже не помню, как их звали. И коты ведь, по большей части, пофигисты. Как бы я ни старался, они никогда не казались настоящими питомцами. Они никогда не показывали мне свою любовь и не принимали от меня мою. Если бы коты вели себя более заинтересованно, возможно, я бы чувствовал, что что-то потерял. Но, даже будучи ребенком, глядя на этих мертвых, изувеченных животных, я думал: «Ну, ладно. Может быть, если бы они были милее, то смогли бы избежать этого».

После того как коты были убиты, мы какое-то время не заводили питомцев. Потом у нас были собаки. Собаки классные. Почти в каждой черной семье, которую я знал, была собака. Неважно, насколько вы были бедны, собака у вас непременно будет.

Мы относились к ним не так, как белые люди. Белые относятся к собакам, как к детям или членам семьи. Собаки черных служат больше для защиты, это – охранная сигнализация бедного человека. Вы покупаете собаку и держите ее во дворе. Черные дают собакам кличку в зависимости от их особенностей. Если у нее есть полоски, ее называют Тигр. Если она злая, ее называют Дэнжер («опасность»). Если пятнистая – Спотти («пятнистый»). Учитывая ограниченное количество признаков, которыми может обладать собака, почти у всех владельцев собаки носили одинаковые клички, люди просто постоянно пускали их в ход.

В Соуэто у нас никогда не было собаки. Но однажды другая леди с маминой работы предложила нам двух щенят. Это были незапланированные щенки. У женщины был мальтийский пудель, забеременевший от соседского бультерьера, – странная помесь. Мама сказала, что возьмет обоих щенков. Она принесла их домой, и я был счастливейшим ребенком на земле.

Мама назвала их Фуфи и Пантера. Я не знаю, откуда взялась кличка Фуфи. У Пантеры был розовый нос, так что она была Розовой Пантерой, а потом просто Пантерой. Это были две сестры, которые любили и ненавидели друг друга. Они искали друг друга, но могли и все время драться. Да, это были кровавые бои. Клыки. Когти. Это были странные, пугающие отношения.

Собаки классные.

Почти в каждой черной семье, которую я знал, была собака.

Неважно, насколько вы были бедны, собака у вас непременно будет.

Пантера была маминой собакой, Фуфи – моей. Фуфи была красивой. Чистые линии, счастливая морда. Она выглядела, как идеальный бультерьер, только стройнее из-за мальтийской примеси. Пантера, которая была больше серединка-наполовинку, получилась странной и выглядела нечесаной. Пантера была умной. Фуфи – абслютно тупой. Во всяком случае, мы всегда думали, что абсолютно тупой. Когда бы мы их ни звали, Пантера сразу бежала на зов, а Фуфи никак не реагировала. Пантера бежала назад, звала Фуфи, и они возвращались вместе. Выяснилось, что Фуфи была глухой. Годы спустя Фуфи погибла, когда в наш дом пытался проникнуть грабитель. Он выбил ворота, те упали ей на спину и сломали позвоночник. Мы отвезли ее к ветеринару, и ее пришлось усыпить. Ветеринар осмотрел ее, подошел к нам и сообщил информацию.

– Вашей семье, должно быть, было непривычно жить с глухой собакой, – сказал он.

– Что?

– Вы не знали, что ваша собака глухая?

– Нет, мы думали, что она глупая.

И только тогда мы осознали, что всю их жизнь одна собака каким-то образом сообщала другой собаке, что надо делать. «Умная», слышащая, помогала «глупой», глухой.

Фуфи была любовью моей жизни. Красивая, но глупая. Я вырастил ее. Я приучал ее к лотку. Она спала в моей постели. Собака – то, что надо ребенку. Это как велосипед, но с чувствами.