Бесцветный

БЕНЗИН ДЛЯ АВТОМОБИЛЯ, КАК И ЕДА, ОТНОСИЛСЯ К РАСХОДАМ, которых мы не могли избежать. Но мама могла проехать больше миль на баке бензина, чем любой другой человек, выезжавший на дорогу за всю историю автотранспорта. Она знала каждую хитрость.

Когда мы ехали по Йоханнесбургу на нашем ржавом старом оранжевом «Фольксвагене», каждый раз, как мы останавливались на светофоре, она глушила двигатель. Потом, когда светофор переключался, она снова включала зажигание. Та технология пуска-остановки, которая применяется теперь в гибридных автомобилях? Это была моя мама.

Она была гибридным автомобилем еще до того, как гибридные автомобили появились. Она была мастером езды накатом. Она знала каждый идущий вниз склон между работой и школой, школой и домом. Она точно знала, где уклон позволяет переключиться на нейтральную передачу. Она умела просчитывать светофоры так, что мы могли проезжать перекрестки, не тормозя и не снижая скорости.

Были времена, когда мы находились посреди дороги, и у нас было так мало денег на бензин, что мне приходилось толкать автомобиль. Если мы застревали в пробке, мама глушила двигатель, а моим делом было выйти и толкать его сантиметров на пятнадцать каждый раз. Люди останавливались и предлагали помощь.

– Вы заглохли?

– Нет. Все в порядке.

– Точно?

– Да.

– Мы можем вам помочь?

– Нет.

– Вам нужен буксир?

И что надо было говорить? Правду? «Спасибо, но мы просто настолько бедны, что мама заставляет сына-подростка толкать автомобиль»?

Это было одной из самых постыдных вещей в моей жизни, толкать автомобиль до школы, как чертовы Флинстоуны. Потому что другие дети шли в школу по той же дороге. Я снимал пиджак, чтобы никто не мог догадаться, в какую школу я иду, опускал голову и толкал автомобиль, надеясь, что меня никто не узнает.

Глава 11 Аутсайдер

Закончив «Эйч-Эй-Джек», я пошел в восьмой класс в старшую школу «Сэндрингхэм». Даже после апартеида большинство черных до сих пор жило в тауншипах и хоумлендах, где доступны были только средние школы, жалкие остатки системы банту. Состоятельные белые дети (а также немногочисленные черные, индийцы и цветные, у кого были деньги или кто мог получить стипендию) обучались в частных школах, очень дорогих, но практически гарантировавших поступление в университет.

«Сэндрингхэм» был кооперативной школой, что означало сочетание государственной и частной школы, что-то вроде чартерных школ в Америке. Она была огромной, тысяча детей в большом кампусе с теннисными кортами, спортивными площадками и бассейном.

«Сэндрингхэм», будучи кооперативной, а не районной школой, принимал детей отовсюду. Это делало его (в миниатюре) почти идеальной единой Южно-Африканской Республикой после апартеида – прекрасным примером того, какой может стать ЮАР. Там были богатые белые дети, немало белых детей среднего класса, несколько белых детей рабочих. Там были черные дети из недавно разбогатевших семей, черные дети среднего класса и черные дети из тауншипов. Там были цветные дети и индийские дети, даже несколько китайских детей. Ученики были настолько интегрированы, насколько это было возможно, учитывая, что апартеид только что закончился. В «Эйч-Эй-Джеке» раса разбивала на квадраты. «Сэндрингхэм» был больше похож на круг.