Бесцветный

– За кражу в магазине. Он был исключен из школы и больше не будет здесь учиться. Мы знаем, что в этом был замешан еще один мальчик, и эти полицейские ходят в районе школы, чтобы навести справки. Мы вызвали тебя, потому что миссис Ворстер говорит, что вы с Тедди лучшие друзья, и мы хотим знать: ты что-нибудь знаешь об этом?

Я покачал головой.

– Нет, я ничего не знаю.

– Ты знаешь, с кем был Тедди?

– Нет.

– Хорошо. – Он встал и подошел к телевизору в углу комнаты. – Тревор, у полицейских есть видеозапись всего произошедшего. Мы хотели бы, чтобы ты это увидел.

Че-е-е-е-е-е-е-е-ерт.

Мое сердце колотилось в груди. «Ладно, жизнь, это было забавно, – подумал я. – Меня исключат из школы. Я отправлюсь в тюрьму. Вот так».

Мистер Фрайдман нажал «Пуск» на видеомагнитофоне. Запись начала проигрываться. Это была зернистая черно-белая запись с камеры безопасности, но мы могли ясно видеть, что происходит. У них даже были записи под разными углами: мы с Тедди тянем руки через ворота. Мы с Тедди мчимся к двери. У них было все. Через несколько секунд мистер Фрайдман потянулся и остановил запись на том месте, где был я, снятый с нескольких метров, застывший посреди экрана. Я думал, что сейчас он повернется ко мне и скажет: «А теперь ты захочешь признаться?» Но он этого не сделал.

– Тревор, – сказал он, – ты знаешь какого-нибудь белого мальчика, с которым Тедди проводил время?

Я действительно обделался. «Что?!»

Я посмотрел на экран и понял: Тедди был темным. Я светлый, у меня оливковая кожа. Но камера не может одновременно экспонировать светлый и темный. Так что если показать меня на черно-белом экране рядом с черным человеком, камера не будет знать, что делать. Если камере надо выбирать, она выберет показать меня как белого. Мой цвет исчезнет. На этой видеозаписи были черный человек и белый человек.

Но все же это был я. Изображение не было хорошим, и мои черты лица были немного размыты, но если присмотреться поближе, это был я. Я был лучшим другом Тедди. Я был единственным наиболее вероятным сообщником. Вы должны были хотя бы подозревать, что это был я. Но они не подозревали. Они мурыжили меня минут десять. Только потому, что были более чем уверены: я должен знать, кто был этот белый мальчик.

– Тревор, ты – лучший друг Тедди. Скажи правду. Кто этот мальчик?

– Не знаю.

– Ты совсем не узнаешь его?

– Нет.

– Тедди никогда не упоминал о нем?

– Никогда.

В определенный момент миссис Ворстер начала зачитывать список всех белых мальчиков, которые, по ее мнению, могли быть замешаны.

– Это Дэвид?

– Нет.

– Райан?

– Нет.

– Фредерик?

– Нет.

Я продолжал ждать, что это окажется уловкой, что они повернутся ко мне и скажут: «Это ты!» Но этого не произошло. В какой-то момент я почувствовал себя настолько невидимым, что почти захотел выдать себя. Мне хотелось подскочить, ткнуть в экран телевизора и сказать: «Вы все слепые? Это я! Разве вы не видите, что это я?!» Конечно, я этого не сделал. А они не видели. Эти люди были настолько зашорены своими представлениями о расе, что не могли видеть: тот белый человек, которого они ищут, сидит прямо перед ними.

Наконец, меня отправили обратно в класс. Остаток дня и следующие пару недель я провел, как на иголках, ожидая, что маме позвонят. «Мы поймали его! Мы все выяснили». Но никто так и не позвонил.