Бесы 2.0. А цари-то ненастоящие!

— Кадры хроники, где Ельцин обращается к москвичам, забравшись на танк, стали символом победы демократии над путчем…

— Это потом их сделали символом, а на самом деле все было прозаически… Около одиннадцати (или чуть позже, может, в полдвенадцатого) кто-то, скорее всего, Бурбулис, подбросил идею: мол, пойдемте с народом поговорим. «Пойдемте, пойдемте!» — тянет… Ну, пошли, а там танки стоят невдалеке. «Айда к танкистам!» Ну, подошли, а дальше-то что? Тут и возникла мысль забраться на броню, только как? Я не танкист, Борис Николаевич никогда рядом с этой техникой не стоял. Сообща как-то залезли…

— Когда в очередную годовщину создания ГКЧП по телевизору вы видите себя с Ельциным на танке, какие возникают мысли?

— Горько становится оттого, что люди, которые были вдали от событий, называют путч опереточным. Особенно неприятно слышать это от питерских, которые просто нас одолели. Захватили в стране власть, а кто они, собственно, такие? Ни в 91-м году рядом их не было, ни в 93-м — они выжидали. Как историки говорят: в то время, когда пролетариат проливал свою кровь на баррикадах, буржуазия медленно карабкалась к власти. Здесь напрашиваются прямые аналогии, потому что люди, которые к этой борьбе отношения не имеют, сейчас главные демократы: ордена за заслуги друг другу вешают.

— Я вспоминаю детективную историю вокруг плотно набитой деньгами коробки из-под ксерокса. Накануне второго тура выборов-96 она туда-сюда путешествовала — куда это в ней несли полмиллиона долларов?

— Начну издалека. Когда мы организовывали избирательный штаб, каждый предложил свою схему: я одну, Илюшин другую (он, например, ввел в нее Лисовского и Чубайса). Я настаивал, что контролировать финансовые потоки должна Служба безопасности президента, но Ельцин меня не поддержал — принял план, при котором реальных рычагов мы лишались. Причем на меня он самые трудные вопросы повесил, а Службу охраны вообще задвинул, хотя без нее и шагу нельзя было ступить — она сыграла в избирательной эпопее огромную роль.

Деньги в коробке из-под ксерокса, как потом оказалось, были бюджетные, а изымал их из казны первый замминистра финансов Герман Кузнецов. Не знаю, откуда он их отрезал, но проворачивал эту операцию, видимо, не один раз. Когда в его сейф залезли, обнаружили там наличными два миллиона долларов и платежки на сотни миллионов в Латвию, на какие-то экзотические острова (изготовление печатной продукции оплачивалось вообще на Багамах). Интересные вещи открылись… Всё, как есть, мы решили оставить в сейфе и поймать хозяина с поличным, когда он станет оттуда что-нибудь доставать, но вот незадача — деньги исчезли бесследно. Несмотря на то, что была установлена техника и велось круглосуточное наблюдение, два миллиона буквально испарились — так их и не нашли (надо отдать Герману должное: умел уходить от опасности).

Полмиллиона в коробке из-под ксерокса, о которых вы спрашиваете, должен был получить Евстафьев, а он взял с собой (просто так, совершенно без задней мысли) Лисовского: мол, пойдем за компанию. У Евстафьева был пропуск, с которым можно было ходить везде без проверки и проносить все, что хочешь, но мы-то знали, что эти ребятки несут, и я отдал команду их задержать…

Накануне я Ельцину прямо сказал: «Вас постоянно и систематически обворовывают». Он насупился: «Дайте мне доказательства». Мы их и предъявили — пожалуйста! Не стали неделю искать, месяц ловить — на следующий же день схватили воров с поличным.

— Шум сильный поднялся?

— Скандал раздула вся эта банда: Березовский, Юмашев, Дьяченко, Чубайс, Киселев… Решили тех, кто их вывел на чистую воду, задавить криком.

— А зачем ночью Ельцина разбудили — он ведь почти уже ничего не соображал и вдобавок очень плохо себя чувствовал?

— Об этом надо спросить Наину с Татьяной. Он только-только с трудом уснул, а его растолкали. Какой смысл? Пусть человек отдыхает — утром во всем разберется. Мы же не собирались куда-то передавать материалы, сообщать о происшествии прессе… Евстафьева с Лисовским уже допросили, они абсолютно во всем сознались. Вот протокол, где написано: откуда деньги, кто взял, — успокойтесь! Нет, все равно подняли старика с постели. Ну, позвонил он мне: «Что стряслось?» Я: «Борис Николаевич, спите, пожалуйста, отдыхайте. Все нормально, у нас под контролем», но тут разве уснешь?

— Почему же Чубайс и К^о взяли верх?