Бесы 2.0. А цари-то ненастоящие!

Но он-то был уверен, что осчастливил «подданных», явив им свой лик. Как был уверен и в том, что в доме правительства той кавказской республики никто не чувствует запаха федерального центра…

Танцуют все!.

В январе 2017 года мир наблюдал за инаугурацией нового президента США. А российские аналитики хором рассуждали: будет ли теперь, при Трампе, Америка уважать Россию? Убежден: это не от нового хозяина Овального кабинета зависит, а от нас. От того, будет ли расти наша экономика. Возрастет ли благосостояние людей, отодвинемся ли мы от черты, за которой — массовая нищета и социальные протесты.

В Америке доходы граждан в разы больше и более разумная политическая система, в которой президент — не царь. Он не сможет творить, что его левая нога с утра захотела — там независимая судебная власть, независимый конгресс удерживают исполнительную власть в рамках закона и здравого смысла. В парламенте не включается «бешеный принтер», и никакая «Единая Америка» не сможет безумствовать, холуйски заглядывая в рот президенту и занимаясь удовлетворением интересов не граждан, а Белого дома.

Избиратели там — реальная сила. А президент, другие политики — исполнители их воли. В этом я убедился воочию, когда сопровождал Ельцина во время визита в США в 1994 году. И снова убедился в том, что репутация страны очень сильно зависит от облика ее руководителя. Я столкнулся с тем, что первый президент России, увы, чаще всего ассоциируется и за границей, и здесь не с достижениями в экономике и социальной сфере (а они были): большинство моих собеседников, когда речь заходила о Ельцине, вспоминали его позор Шеннона и Берлина. А значит, и наш общий позор…

…В тот сентябрьский день 1994-го между президентами России и США состоялись обычные, в рамках официального визита, переговоры. Ельцин и Клинтон с удовольствием позировали перед фотокамерами.

Завтрак накрыли в столовой. Во время завтрака произошел обмен хоккейными свитерами. На одном было написано «Клинтон-96», а на другом — «Ельцин-96»: оба президента готовились к выборам.

Во мне росло раздражение — я всегда чувствовал, когда хорошее настроение Ельцина перерастает в неуправляемое вульгарное веселье. Крепких напитков за завтраком не подавали, зато сухого вина было вдоволь. ЕБН съел крохотный кусочек мяса и опустошил несколько бокалов. Клинтон сообразил, что происходит с гостем, но делал вид, будто все о’кей.

Из-за стола Ельцин вышел, слегка пошатываясь. Вино ударило в голову, и он начал отчаянно шутить — остроты, правда, были тупыми. Переводчик с трудом подыскивал слова, стремясь корректно перевести на английский русские сальности. Клинтон поддерживал веселье, но уже не так раскованно, как вначале — почувствовал, видимо, что если завтрак закончится некрасивой выходкой, то он тоже станет ее невольным участником.

Облегченно я вздохнул только в самолете. В Россию мы возвращались через Ирландию.

В аэропорту Шеннон нашему самолету предстояло пробыть около часа — у президента Ельцина была запланирована сорокаминутная встреча с премьер-министром Ирландии. Но встреча не состоялась. Вместо первого лица России к изумленному Альберту Рейнольдсу по трапу спустился первый вице-премьер правительства РФ Олег Сосковец.

Пресса на следующий день как с цепи сорвалась. Российские и зарубежные журналисты излагали десятки версий, одна неправдоподобнее другой, почему все-таки Борис Николаевич не вышел из самолета. Официальному сообщению президентской пресс-службы — Ельцин сильно утомился и проспал встречу в Шенноне — никто не поверил.

Летали мы на «Ил-62», который достался Ельцину от Горбачева. После первого дальнего перелета поняли: салон плохо приспособлен для продолжительных путешествий. Странно, что Михаил Сергеевич, обожавший роскошь и комфорт, не мог сносно оборудовать свой самолет. Поэтому в 1993 году Ельцин принял решение подготовить самолет президента России на базе нового «Ил-96». Управление делами выделило полмиллиона долларов, и вскоре руководитель Государственной транспортной компании «Россия» продемонстрировал обновленный на эти деньги салон.

Сколько при этом украли — не знаю, но внутреннее пространство пассажирского отсека было разделено хлипкими пластиковыми перегородками на комнаты, которые мне напомнили кабинки для примерки одежды в магазине. Недостаток дизайна, видимо, должны были компенсировать развешанные повсюду кокетливые занавески. Но особенно впечатлила широкая двуспальная кровать — смотрелась она на фоне убогого интерьера, как рояль в огороде.

— А где президентский санузел? — поинтересовался управделами Павел Бородин.

— Во втором салоне.

— Это что же, Борис Николаевич должен через весь самолет бегать в общественный туалет? — зарычал Бородин. Хотя логичнее было бы, если б он выполнял свои прямые обязанности — контролировал, как идет оборудование борта № 1, а не кулаками после драки махал.

Руководитель компании оказался находчивым человеком и с ходу предложил вариант — рядом с кроватью президента поставить для него персональный биотуалет. «За занавесочкой», — добавил про себя я.