Бесы 2.0. А цари-то ненастоящие!

Кроме Маши, в команде была еще одна официантка, назовем ее Дашей. Она, в отличие от уволившейся Маши, не могла себе позволить хлопнуть дверью: носила погоны, служила в 9-м Управлении, прапорщик, выслуга лет — никуда не денешься, иначе без пенсии останешься. Остальные повара и официанты — мужики. С ними легче приходилось еще и потому, что дачная жизнь была не постоянной. Командировок много, переездов, перелетов. А пища — серьезнейший вопрос, логистика должна быть безупречной. Чтобы охраняемое лицо ничего не съело от «доброжелателей», все отлажено и рассчитано до минуты: доставка продуктов, исследование проб пищи в спецлаборатории, процедура передачи с пломбами, печатями при транспортировке от одного звена цепочки к другому — делалось все, чтобы гарантировать невмешательство посторонних. Сотрудники — дисциплинированные и тренированные, все процессы при подготовке прогонялись множество раз. Однако Даша лишней в этой группе не была и выполняла много ответственной работы.

После ухода Маши я прикрепил ее к Ельцину. Она не такая симпатичная была — довольно заурядная внешность, не «серая мышка», но далеко и не «мисс Россия». Да и постарше Маши. Я понадеялся, что уж эту-то Ельцину не придет в голову прижучить в темном углу.

Свежо предание…

Проходит полгода, и я испытываю ощущение дежавю: точно такая же картина — вечер, коридор и женщина в порванном платье с засосами на шее… С той только разницей, что рыданий не было — не на ту напал. Я прапорщицу успокаиваю, но особо и не требовалось. Опытная и психологически устойчивая, она восприняла покушение пьяного президента как боец стройбата — рабочий момент, когда бадья с раствором случайно на голову вылилась. Скандал закатывать — пустое дело, служба.

Но, тем не менее, я распорядился:

— Даша, больше ты его не обслуживаешь!

— Как скажете, товарищ генерал…

Кажется, она не сильно от этого расстроилась. Но все равно, чтобы подсластить пилюлю, назначаю ее чем-то средним между сестрой-хозяйкой и кладовщицей: выдавать полотенца, закупать салфетки и освежители воздуха и пр. Функционал — куча бытовых мелочей, которые в командировках всех утомляют, потому что об этих мелочах даже жены забывают, собирая своего в поездку. Ни в одном пособии для служб безопасности этого нет, только личный опыт сотрудников, который приходит с практикой.

Впрочем, Ельцину все же удалось вывести Дашу из себя. Она однажды не выдержала и мне пожаловалась:

— Товарищ генерал, что мне делать: Борис Николаевич в туалете упорно подтирается не бумагой, а полотенцами для лица с гербом России, вышитым золотом. Их стирают в общей машине, негигиенично. Да и дорогие они, а я — материально ответственная…

Тут даже я, несмотря на свой богатый опыт, не нашелся, что ответить. Надругательство над государственным символом ведь осуществляет президент — сам практически символ государства и высшее должностное лицо. Ну, путает он это свое лицо с другими местами — не вышивать же на полотенцах буквы «Л» и «Ж»…

После попытки «полюбить» Дашу я Ельцину сказал:

— Все, Борис Николаевич, вас теперь будут обслуживать за столом только мужики…

Он в ответ обиженно рыкнул:

— Хватит меня воспитывать, не буду больше!..

Ну, поскольку в русских сказках все случается трижды, была и третья серия этой эпопеи.

Начиная с избирательной кампании по выборам депутатов Верховного Совета РСФСР в 1990 году на Ельцина работала группа спичрайтеров. Она начала формироваться в Свердловске из преподавателей вузов. Тогда и возникли из небытия Бурбулис и прочие, вошедшие в штаб и прижившиеся затем возле ЕБН. Появилась и женщина, проработавшая потом с Ельциным многие годы. Ну, назовем ее просто — Спичрайтерша.

Писать выступления у нее не очень хорошо получалось, это делали, в основном, Саша Ильин и Гена Харин. Второй потом умер от рака, возникшего, я считаю, на почве переживаний по поводу того, что вляпались с кандидатурой Руцкого в 1991 году. Пришли они тогда в штаб по выборам Президента России и сказали: Руцкой будет отличным вице-президентом, весь из себя такой геройский и народный. Это было буквально за день до окончания заявочного периода для кандидатов. И Руцкой пошел в паре с Ельциным. Ну, а что потом получилось — то и получилось. Я об этой истории подробно рассказывал в предыдущей своей книге. Ничего хорошего из Руцкого не вышло: один длинный паровозный гудок и матрас под мышкой для Лефортово.

Когда ЕБН стал председателем Верховного Совета РСФСР, он забрал Спичрайтершу в Москву, в Кремль. Что-то пописывала, что-то организовывала…

Однажды звонит мне из приемной В. Мамакин — работал в предбаннике у Ельцина такой персонаж. Его я буквально к жизни вернул в свое время, а он меня предал потом.

Мамакин:

— Васильич, он пригласил Спичрайтершу, очень долго сидят. А у него дела еще, и меня он не предупреждал — беспокоить его или нет с напоминаниями. Я уже им и коньяк носил, и закуску. Что делать-то?..

— Я не знаю, я к нему тоже не пойду…