Бесы в Париже

Вэллат будто не расслышал дружелюбной реплики. Коротышка из ДСТ был в его глазах не более чем посредником, получающим приказы от кого-то повыше рангом, как он сам получал приказы от президента. Если бы ему стало известно, что этот самый посредник только что ознакомился со всей его подноготной, которую многие годы копили в папке секретные службы, и ему бы передали слова Вавра насчет верхних эшелонов власти - на них, мол, давно следует посмотреть свежим взглядом, - то, без сомнения, он отнесся бы к Бауму несколько серьезнее. А уж если бы он узнал, что его досье содержит мельчайшие подробности одной его юношеской любовной истории, отнюдь не с девушкой, а с на редкость красивым мальчиком, тогда, возможно, лед бы растаял и Вэллат перестал бы демонстрировать глубочайшее чувство собственного достоинства. Что касается Баума, то он не придавал значения такого рода мелким уколам. Папка содержала исчерпывающие сведения о семейной жизни Вэллата и кое-каких его интрижках на стороне, но столь ярких эпизодов в ней больше не отмечалось. Тем не менее, подумал Баум, трудно тебе было бы, приятель, сохранять величественный вид, если бы ты знал, что собеседнику твой самый тайный грех известен, а ты его секретов не ведаешь.

- Я получил то, что вас интересует, - произнес Вэллат, открывая средний ящик стола. Он вынул целлофановую папку, в которой лежало несколько листков бумаги. Верхний он протянул Бауму.

- Это состав комитета обороны. Крестиком я пометил тех, кто присутствовал на июньском совещании. Этого достаточно?

- Вполне. Я вижу, вы указали должность каждого и его функции. Это очень полезно.

- Вот даты двух последних встреч и предполагаемая дата следующей, а также, как видите, адреса. С тех пор как нынешний премьер-министр занимает этот пост, они проходят на улице Матиньон. - Он протянул второй листок.

- Так встречи проходят не в президентском дворце?

- Только если сам президент присутствует - это бывает не всегда.

Он протянул через стол еще один листок.

- Здесь все, что вы хотели знать о протоколах. Только двое ведут записи: секретарь министра обороны и я. Если президент сочтет официальный протокол недостаточным, он может прибегнуть к моим записям. Они не перепечатываются, а просто хранятся в моем личном сейфе. Протоколы секретаря министра обороны размножаются: с текста снимается восемь фотокопий - по числу постоянных членов комитета. Но только четверо из них получают протоколы, в которых записаны принятые решения.

- Это почему же?

- Потому что это наиболее важные сведения, их следует знать лишь этим четверым.

- А куда деваются рукописные тексты вашего коллеги?

- Не знаю. Могу спросить.

- Пожалуй, не надо, - сказал Баум.

- Каждый из тех, кто получает протоколы, должен их прочесть, подписать и вернуть секретарю министра. Там их подшивают и хранят в сейфе. Единственное исключение - экземпляр, предназначенный для президента. Его я храню здесь. - Он показал на квадратный сейф в углу комнаты.

- Если бы вам кто-нибудь сказал, господин Вэллат, что протоколы оказались совсем в другом месте, очень бы вас это удивило?

Длинное аскетичное лицо не выразило никакого интереса. Бауму подумалось, что долгие годы наблюдения за жизнью высших политических кругов и за скрипучим ходом колес в государственном механизме отучили его собеседника от проявления каких бы то ни было чувств - разве что легкого неудовольствия.

- Это вполне возможно, не вижу особых причин для удивления. Когда документы циркулируют в правительственных кругах подобным образом, всегда есть риск. Но это было бы серьезным нарушением порядка.

- А если бы речь зашла именно о вашем экземпляре, о том, за который отвечаете вы?

- Это абсолютно невозможно, - произнес Вэллат спокойно, без волнения. Самоуверенность служила ему надежной защитой.

- Понимаю. Что же касается других копий... Это возможно, стало быть?

- Не так уж невозможно.

- По вашему мнению, который из экземпляров скорее всего мог бы... Баум намеренно не закончил фразу.

- У меня нет такого мнения, сударь.

- На каждой копии проставляется имя или инициалы лица, которому она предназначена, так?

- Только инициалы. В особом квадратике на первой странице. Например, АП/МО означает Амбруаз Пеллерен министр обороны. Ниже - имя того, кто скомпоновал и отпечатал протокол. Видите, на каждой копии есть ссылки на двух лиц: первые на всех копиях разные, а вторые одинаковы. Из чего вы можете заключить, что первые впечатываются отдельно в каждый экземпляр.

- Не могли бы вы показать мне это на том экземпляре, что хранится у вас?

- Меня не уполномочили показывать вам государственные документы.

- Ну что ж! - Баум просмотрел записи, остановился на списке членов комитета. - Я вижу, что на июньской встрече присутствовали премьер-министр, министры обороны, финансов и внутренних дел, начальник генерального штаба, еще один генерал, секретарь из министерства обороны и вы. Это обычный состав?

- Обычно бывает человек десять - двенадцать. В этом списке восемь. Остальных вызывают в комнату, когда обсуждаются определенные темы. Но в июне никого таким образом не вызывали.

- Почему?