Бетховен

В июле 1811 года Бетховен получил театральный заказ. Император Франц, стремясь завоевать расположение венгерской знати, распорядился построить в Пеште новый роскошный театр. К торжественному открытию театра требовалась соответствующая хвалебная пьеса с музыкой. Пьесу — написал ловкий драматург Коцебу [137]. Вступительная часть ее — «Король Стефан» — рисовала образ «первого благодетеля» Венгрии; заключительная часть представляла льстивую придворную аллегорию и называлась «Развалины Афин» [138]. Музыку к ним заказали Бетховену. Сюжет «Афинских развалин» довольно пошл: богиня мудрости, Минерва, погружена Зевсом в двухтысячелетний сон за то, что она допустила смерть великого греческого философа Сократа. Пьеса начинается с возвращения Минервы в Афины. Она с грустью видит развалины древнего города, находящегося под турецким владычеством. Бог Меркурий указывает ей, где находится ныне центр духовной жизни: он называет Пешт с его новым театром — средоточием наук и искусств. Декорация меняется. Минерва венчает лавровым венком вырастающий из люка бюст императора Франца.

Приходится удивляться, как упорно сохранялся старинный жанр придворного славословия XVIII века, образцы которого Бетховен видел еще в Бонне. Ни революция, ни наполеоновская эпопея почти ничего не изменили в придворных вкусах и нравах… Даже в 1822 году была сделана попытка возродить этот мертворожденный спектакль с заменой Пешта Веной. Бетховен написал для этой постановки новый хор и танец [139].

Увертюра к «Афинским развалинам» мало значительна. Желая сохранить колорит эпохи, Бетховен ввел во вступление род древнегреческого звукоряда, что свидетельствует о знакомстве композитора с памятниками античной музыки. Во всем остальном увертюра не оригинальна. Очень удачен «Турецкий марш», передающий приближение и удаление турецкого патруля. Тема заимствована из фортепианных вариаций Бетховена. Марш инструментован под «янычарскую» музыку (много ударных, резкие звучности духовых) и производит колоритное фантастическое впечатление. Мировую известность марш приобрел благодаря фортепианной транскрипции Листа (очень трудной для исполнения) и особенно Антона Рубинштейна [140]— двух лучших интерпретаторов Бетховена. Великолепен по своему дикому колориту хор дервишей (странствующих магометанских монахов). Характерен венгерский танец. Особенности венгерской музыки вообще хорошо удавались Бетховену — так же, как и его учителю Гайдну. Так, например, увертюра к пьесе «Король Стефан» выдержана в венгерском духе. Тут и звуки цимбал, и национальный зажигательный венгерский танец — чардаш, и подлинные мелодические черты венгерской народной музыки.

В целом музыка для «венгерских усов», то есть для мадьярской знати, не принадлежит к значительным произведениям композитора, но некоторые ее номера заслуживают внимания и бесспорно отмечены вкусом и характерностью.

Из камерных произведений периода 1810–1812 годов нужно выделить своеобразный струнный квартет опус 95 (1810 г.), получивший название «Серьезный». Это одно из самых причудливых сочинений Бетховена. Первая часть, с ее постоянно повторяющимся, почти назойливым мотивом, с ее угловатостью, резкими контрастами, выражает большое внутреннее беспокойство, как бы припадки раздражительности и внезапно вскипающего гнева [141]. Вторая тема первой части передает жестокую душевную боль. Быть может, никакая другая музыка не воспроизводит столь точно состояния духа композитора в момент жгучего раздражения и обиды. Вторая часть — аллегретто, с его тихим спокойствием и скрытой печалью, и третья — «серьезное аллегро», с его деланной веселостью, сменяются бодрой музыкой финала. Все мрачное исчезает, перед слушателем возникает старинный «охотничий» музыкальный жанр, зародившийся еще в эпоху Возрождения. Даже этот, окрашенный в мрачные тона, «серьезный» квартет Бетховен закончил жизнеутверждающим жанром.

В 1810 году в личной жизни Бетховена произошло событие, вызвавшее длительные душевные мучения. Лет за шесть до того он познакомился с семейством помещика Мальфати. У Мальфати были две дочери — Анна и Тереза. В начале знакомства это были две хорошенькие музыкально одаренные девочки лет двенадцати-тринадцати, веселого нрава. С годами обе стали привлекательными девушками. Приятель Бетховена Глейхенштейн влюбился в младшую, семнадцатилетнюю Анну, и стал завсегдатаем в доме Мальфати. Заметив чувство Глейхенштейна, Бетховен весело и не всегда тактично подсмеивался над приятелем. К тому времени и сам он близко сошелся с гостеприимной семьей, где великого музыканта высоко чтили. Сближению способствовало и то обстоятельство, что он стал лечиться у дяди молодых девушек, доктора Мальфати.