Бьется пульс Конго

Когда провинция Квилу выделилась из Леопольдвильской, она преуспевала. Премьер-министр Адула, который летом 1961 года сменил на этом посту знакомого уже нам Илео, называл ее образцовой. Как Экваториальная провинция была вотчиной «Котонко», так в Квилу господствовала «Левер», дочерняя компания всемирно известной «Юнилевер», королевы пальмового масла. Ежегодно из Квилу в Леопольдвиль отправляли морем почти сто тысяч тонн пальмового масла. Однако благоденствие продолжалось недолго, уже в 1962 году из Квилу было отгружено на двадцать пять тысяч тонн меньше пальмового масла. Государственный бюджет Квилу, как и остальных двадцати одной провинции, был отдан на милость провинциального правительства. Одни лишь расходы на жалованье депутатам парламента возросли с двадцати девяти миллионов до тридцати семи миллионов франков, что составляло одну треть всех поступлений. Расходы провинции превысили миллиард франков. В это время депутаты общим числом тридцать восемь проголосовали за бюджет в два с половиной миллиарда франков.

Бесхозяйственность, бесспорно, была одной из причин, почему довольно скоро в образцовой провинции мир нарушился. Возникновению критического положения благоприятствовали центробежные тенденции различных этнических групп. Провинция Квилу в этом отношении представляла собой Конго в миниатюре. Этнические противоречия способствовали мятежу, который вспыхнул годом позже. Это восстание, о котором речь пойдет ниже, стало началом народного движения на востоке Конго в 1963–1964 годах.

Собственно говоря, никакой провинции Квилу не было. Рассказ о ней следовало бы начинать, как Юлий Цезарь «Записки о Галльской войне», фразой: «Вся провинция Квилу разделена на три части…».

Бельгийские колонизаторы уничтожили границы между этническими группами, мешавшие колонизации, и создали огромный административный округ Кванго-Квилу, подразделявшийся на более мелкие административные единицы.

К моменту создания центрального правительства Конго в каждой из трех частей «дистрикта» Квилу наметились противоположные устремления.

Новый комиссар обширного дистрикта, оказавшийся нашим соседом, управлял им искусно и осмотрительно. В сентябре 1962 года он был смещен областным правительством господина Леты.

Преобладающее положение в Квилу занимали этнические группы бапенде, бабунца и бамбала. Они составляют почти половину населения области. Двести или триста лет назад они были вытеснены лунда и чокве из Анголы, с которой Квилу граничит на юге, и, в свою очередь, потеснили вторую этническую группу баянзи — бадзинге, которые оказались зажаты на узкой полосе вдоль реки Касаи у северной границы области.

Эта одна из причин вражды между бапенде и баянзи, населяющими район города Баннингвиль. Баянзи связаны этническим родством с народом монго, населяющим территорию к северу от Касаи, вверх до излучины реки Конго. У баянзи уже значительно развился феодальный уклад, тогда как у бапенде и бамбала сохранялись пережитки родового строя.

Не удивительно, что баянзи не хотели подчиняться властям Киквита, стремились объединиться с родствен-…..ми им племенами в районе озера Леопольда. Этого, однако, не могла допустить компания «Левер». Баннинг-пиль, насчитывающий двенадцать тысяч жителей, — важный перевалочный порт, через который осуществляется жспорт пальмового масла. «Левер» опасалась, как бы ей не пришлось платить вдвое больше налогов: поземельный налог и налог с оборота властям Квилу, а портовые сборы и другие поборы — администрации области озера Леопольда, называемого также Маиндомбе (Черная вода). Баннингвиль и баянзи остались в Квилу, а представитель баянзи Миду стал министром туризма в кабинете Леты.

Западную часть Квилу населяли базука, также стремившиеся отделиться от Киквита. С соседями, баяка в Кванго, их связывали общий язык и обычаи. Киамфу, король баяка, манил их обещаниями лучшей жизни. Базука, причислявших себя к баконго, недолюбливали в Киквите, где еще помнили, как обошлись с баконго в Киквите накануне кровавых событий в декабре 1960 года.

2 декабря 1960 года в город прибыли воинские подразделения, чтобы помешать мятежу жандармов. Произошли столкновения, они продолжались три дня. Погибли двенадцать гражданских лиц и один солдат. Так гласит официальная версия.

На самом деле все было иначе.

— Что тут произошло на митинге? — спросил я своего соседа, бывшего комиссара округа, с которым подружился.

— В конце ноября предупреждали, что могут прибыть войска из Леопольдвиля. Жители Киквита пришли в ярость и начали преследовать баконго, которые занимали большинство административных постов. Их обвиняли в том, что по вине администрации в Киквит прибывают войска. Тогда я телеграфировал в Леопольдвиль, но было уже поздно: войска прибыли.

— Наверно, к тому были основания?

— Да… В Леопольдвиле получили сведения, что в Киквите готовится мятеж жандармов.

— Это было верно?

— Во всяком случае, большая часть жандармов была против путча военных и ареста Лумумбы.

— Но при чем тут население?