Без чайных церемоний

Вместо ответа Лика молча изучала две пары обуви, мерно топающие по дорожке. «Цок-цок», – цокают каблучки ее черных сапожек. «Плюх-плюх», – вторят им идеально начищенные ботинки шефа. Вот уже семь лет они идут рядом одной дорогой. И куда привел ее этот путь? В пустую квартиру, где больше нет никого. Компьютер ведь не в счет, верно?

Словно в первый раз Лика посмотрела на Андрея Ивановича. Ей даже пришлось задрать голову – вот вымахал, почти под два метра. Красивый мужик. Что ж, вероятно, он может жить только версткой, экслюзивными интервью и равнодушными ласками девчонки с Тверской. А она, Лика… Она сыта по горло! Она устала. Лика вспомнила Пашу, который принял решение, а ее поставил перед фактом, перед одинокой холодной постелью, перед пустотой… Нет, довольно! С нее хватит!

– Андрей Иванович, простите, я не могу принять ваше предложение. И я хочу вам сказать, что больше я вообще не намерена работать в газете – ни в «желтой», ни в «серо-буро-малиновой», ни в какой, понимаете?

Красноперов тихо охнул:

– У тебя грипп, дорогая! Не зря мы дали в последнем номере статью о том, как бороться с этой заразой. Ты простудилась, заболела и несешь какой-то бред.

Лика схватила ладонь шефа, сдернула с нее перчатку и прижала к своему лбу.

– Странно: лоб не горячий, – удивленно протянул Андрей Иванович. – Но я все равно тебе не верю. Ты же не сможешь жить без журналистики. Это как наркотик, а ты подсела… Что ж, может быть, тебе пора отдохнуть. Я готов предоставить тебе отпуск. Пять дней. Или даже семь.

Отрицательно покачав головой, Лика расхохоталась:

– Ошибаетесь, Андрей Иванович! Я отлично проживу без нашего ежедневного пожара. Все, сгорела! Меня больше нет!

– Сумасшедшая! – прокричал редактор вслед убегающей Лике. – Да ты просто рехнулась! Но я готов тебя простить!

Заслышав последнюю фразу, Лика еще быстрее припустила к своему «Форду». Простить – ну уж дудки. Паша ее не простил – и правильно сделал. И она Андрея Ивановича не простит – бесполезно, это тот образ жизни, изменить который нельзя. От него надо только сбежать. Но вот – куда?

Ответ возник перед глазами Лики, едва она уселась на сиденье своей машины. Сколько раз ей снился этот сон: коттедж, затерянный в перешептывающихся соснах, треск поленьев в камине, ноутбук на письменном столе, гора книг возле чашки с кофе… Но лишь теперь картинка сфокусировалась так четко, что стали видны ее мельчайшие детали. «Анжелика Вронская. Новый детектив…» – написано на корешках книг, лежащих возле ноутбука.

«Ну, конечно, – пробормотала Лика. – Ведь я же всегда этого хотела: писать книжки – чуть-чуть смерти, немного мистики и теплое море светлой любви… Все к лучшему. Я приняла правильное решение».

Повеселев, Лика смахнула со щек слезы и включила магнитолу. Ей вдруг стало легко и хорошо, как никогда прежде…

3

Разумеется, накануне Лика забыла отключить будильник. Поэтому в семь утра музыкальный центр послушно огласил светлую Ликину спаленку звуками темпераментной латиноамериканской песенки. С полузакрытыми глазами девушка добралась до кухни, сделала себе кофе и вновь улеглась в постель. После нескольких глотков бодрящего напитка действительность наконец обрела свои очертания, и память противно заныла, нашептывая, что больше нет необходимости торопиться на работу, потому как работы вроде тоже больше нет. До Нового года остались всего сутки – а новая жизнь уже началась, и как распорядиться этим океаном свободного времени Лика пока представляла плохо. Конечно, она уже решила, что займется написанием детектива. Но от компьютера с утра пораньше явно веяло безысходным отчаянием. В огромном глазе монитора читался немой упрек.

«Ладно, парень, не грусти, будет и на твоей улице праздник, – пообещала Лика компьютеру. Как и всякая техника, он очень любил общение, и даже почти не ломался, если с ним не забывали «посюсюкать». – А пока я схожу в спортзал на тренировку. Знаешь, после того, как потаскаешь железки, все становится намного проще…»

Сборы никогда не отнимали у Лики много времени. Она приняла душ, высушила светлые локоны феном, слегка подкрасилась, потом бросила в сумку кроссовки и спортивный костюм. Из зеркала ей заговорщицки подмигнула невысокая худенькая девушка в короткой норковой шубке, которая ну никак не выглядела на свои 28 лет. Небольшое, но все же утешение…

В спортзале по утрам, отметила Лика, оказывается тоже многолюдно. На часах всего десять утра, а парковка перед трехэтажным сверкающим зданием фитнес-центра уже вся битком забита машинами.

– Что-то ты рано сегодня, – приветливо улыбнулась ей менеджер Маша, и на долю секунды ее полненькое личико стало очаровательным. Потом улыбка потухла, и сразу стали заметны и округлые щечки в рыжих конопушках, и тусклые невыразительные голубые глаза. – Неужели у вас уже начались рождественские каникулы? Счастливые! А мы и 31 декабря работаем…