Без границ

Аратис Хьюн взглянул на барную стойку в другом конце помещения, где опиралась о стену впечатляющая среброволосая женщина с напитком в руке, а несколько мужчин ловили каждоё её слово, абсолютно очарованные и надеющиеся провести ночь в её постели.

— И сотня лет для жрицы Даб'ней Тр'арах, — заметил убийца.

— Просто Даб'ней, — поправил Джарлакс. — Она отказалась от семейного имени и больше не называет себя жрицей в открытую. Но да, тысяча восемнадцатый был хорошим годом для Бреган Д'эрт. Мы удвоили наше число, набили кошельки и заполучили нескольких очень сильных агентов.

— Нескольких?

— Троих.

— Теперь только одну, — сказал Аратис Хьюн, указав подбородком на бывшую благородную дочь дома Тр'арах.

— Больше одной, — возразил Джарлакс, но не стал развивать эту тему. Дувон Тр'арах, брат Даб'ней, был практически потерян для Бреган Д'эрт, поскольку Джарлакс продал его дому Фей-Бранч, чтобы тот стал их оружейником, пока один из собственных детей матери Биртин не наберёт достаточно умения и опыта для этой позиции. Он сделал так с одобрения самого Дувона и дал понять, что у Дувона по-прежнему будет дом, когда настанет время.

А Закнафейн, очевидно, был слишком занят, выполняя свои обязанности перед матерью Мэлис, и слишком известен, чтобы часто показываться на улицах, учитывая растущий список влиятельных врагов Мэлис, чтобы от него была какая-то польза. Но в Бреган Д'эрт ему всегда будут рады.

И всё равно Аратис Хьюн не ошибся. Джарлакс точно знал, какое именно приобретение сделало 1018 таким особенным.

Как будто прочитав мысли командира, Аратис Хьюн фыркнул и отошёл в другой конец помещения, чтобы присоединиться к Даб'ней и остальным. Джарлакс проследил за ним глазами, хотя мужчина не слишком его беспокоил. Этот парень мог быть весьма обаятельным, смеялся не реже, чем хмурился, занимался любовью не меньше, чем войной, и мог выпить больше, чем следовало любому дроу. Хотя всё это запросто могло взбесить Джарлакса, и иногда даже тревожило его, в конце концов он верил, что понимает мотивацию убийцы достаточно, чтобы не волноваться об Аратисе Хьюне.

— Пожалуй, я был слишком суров с тобой последнее время, — прошептал себе под нос Джарлакс. Командир наёмников кивнул и пригубил свою выпивку. Хотя так было не всегда, Джарлакс наблюдал за нарастающей внутри Аратиса Хьюна тоской ещё с тех далёких дней, когда Закнафейна Симфрея похитили с поля боя — тоской, которая как будто уменьшалась всякий раз, когда Закнафейн подолгу отсутствовал. Конечно же, они были соперниками, эти два великолепных убийцы, и разумеется Хьюн относился к Закнафейну с осторожностью и скептицизмом. Но здесь было нечто большее, такая ревность, которой Джарлакс не ждал.

А Джарлакс не любил удивляться.

Он вздохнул, сделал ещё один глоток и повернулся назад к двери — и едва не выскочил из кресла, когда обнаружил рядом с собой очень опасного дроу. Кивнув, Закнафейн уселся рядом с Джарлаксом, взглянув мимо наёмника в сторону барной стойки, на двух влиятельных членов Бреган Д'эрт.

— Жрица Тр'арах и Аратис Хьюн? Наверняка строят против тебя козни, — сказал Закнафейн.

— Не только они — и они далеко не самые опасные в этом отношении, — ответил Джарлакс и махнул рукой бармену, ещё одному мужчине, которого похитил с поля боя один век тому назад, и которого совсем недавно устроил в «Сочащийся миконид». Он знаком заказал выпивку другу и обновление собственной. — И теперь мы зовём её Даб'ней. Тр'арахов больше нет.

— Даже того, что за стойкой?

Джарлакс просто ухмыльнулся и приподнял стакан, салютуя наблюдательному оружейнику.

— Похоже, ты в хорошем настроении.

— Скоро буду.

— Прямо сейчас.

— Я… расслабился, — пожав плечами, признал Закнафейн.

— Мать Мэлис сгладила углы твоего гнева?

Это вызвало у Закнафейна улыбку.

— Её репутация не врёт?

— Я-то думал, ты сам уже успел проверить.

— Правда? — спросил Джарлакс и схватился за грудь, как будто оскорблённый в лучших чувствах. Закнафейн начал отвечать, но замолчал, когда подошёл бармен и поставил перед ним стакан, а затем наполнил стакан Джарлакса. Мужчина встретился с Закнафейном взглядом, и оружейнику показалось, что он увидел там скрытую злость.

— У глупых дроу такая долгая память, — сказал Закнафейн, когда бывший воин Тр'арах отошёл.

— Мне кажется, это хорошо.

— Было бы, помни они при этом, что я по-прежнему запросто могу их убить — и с радостью это сделаю, — заметил Закнафейн, и в ответ на удивлённый взгляд Джарлакса закончил: — Да, да, я предложу тебе компенсацию за потерянного солдата.

— На самом деле ты не хочешь убивать его или любого другого — иначе сделал бы это в тот далёкий день, когда они напали на дом Симфрей. Что касается этого, — сказал наёмник, указывая на бармена, — Харбондейр был на мосту между башнями — лёгкая цель. Но Закнафейн его не прикончил.

— Он ехал верхом на ящере, — отозвался Закнафейн, кивнув. Он не помнил воина лично, но помнил, как сбросил ящера и всадника с моста.

— Его любимое животное, которого он растил с самого детства. Твои товарищи-Симфреи выпотрошили ящера над ним. По длинным кишкам зверя он спустился на землю.