Без гроша в кармане. Среди факиров

– Боже! Я спасен! Благодарю тебя, Боже! – Но сейчас же сердце его сжалось от страха: – А мальчик? Жив ли он?

Он разжал руки, которыми держался за обломок, привстал и опять опустился.

– Я совершенно разбит! – сказал он.

Мальчик был привязан к другому концу обломка. Ноги его были в воде, а голова до плеч выставилась из воды.

– Жорж!.. Мой мальчик!..

Юнга не шевелился. Он был бледен, на губах выступила пена.

Бессребреник кое-как дотащился до него, дотронулся до его щек и вздрогнул: щеки были ледяные.

– Боже мой! Да он мертвый!

Он стал развязывать пояс, но не мог, и перерезал его.

Он поднял это маленькое тело, скрюченное предсмертной судорогой, и вытащил его на берег.

Там он положил его на солнышко, расстегнул рубашку и прильнул ухом к сердцу.

Сердце не билось.

Но Бессребреник все не верил. Он долго слушал, слушал…

Нет. Все верно. Мальчик умер. Не вынес. Все-таки Бессребреник по всем правилам стал делать ему искусственное дыхание, забыв о голоде, собственной усталости, он хлопотал несколько часов, стараясь осуществить невозможное.

Увы! Это ему, конечно, не удалось.

Мальчик, к которому жизнь была так жестока, перестал страдать.

Он отстрадал свое.

Маленький юнга, которого Бессребреник рад бы был спасти ценою собственной жизни, был мертв.

И вот этот сильный, бесстрашный человек, которого ничто не могло сломить, вдруг упал на колени и горько, горько зарыдал…

Но невыносимые страдания дали скоро о себе знать. Он почувствовал мучительный голод и еще более мучительную жажду. Вода нашлась в ямке по соседству, чистая и свежая. Бессребреник напился с жадностью зверя и сразу же почувствовал себя лучше.

Этот сильный, бесстрашный человек, которого ничто не могло сломить, вдруг упал на колени

На земле в изобилии валялись кокосы.

Бессребреник разбил несколько орехов, с жадностью съел их и вернулся к своему маленькому товарищу, которого у него так жестоко похитила смерть.

Он вздохнул и прошептал:

– А может быть, и лучше, что так случилось. Кто знает, какие беды пришлось бы еще испытать в жизни этому горемыке?

Над маленьким телом уже кружились рои противных трупных мух. Жадные до мяса крабы уже ползли к нему, щелкая клешнями.

Широкой перламутровой раковиной Бессребреник вырыл на взморье могилу, поднял мальчика, поцеловал его в лоб и тихо уложил в яму.

Засыпав ее, навалил на нее мадрепоровых камней, нанесенных волнами, и остался один-одинешенек среди безбрежного океана, не зная, где приклонить голову, и не имея никого, с кем бы мог перемолвиться словом.

И он проговорил холодно и спокойно:

– Покончить, что ли, разом со всей этой канителью? Или еще раз попытаться пересилить судьбу?.. Попробуем!

Глава XXIII

С большим трудом добрался Бессребреник до кокосовой рощицы неподалеку и увидел в траве ягоды, вкусом и видом напоминавшие клубнику. С жадностью припал к ним джентльмен и почувствовал, как мало-помалу силы его начали восстанавливаться. Однако он все еще не был в состоянии двигаться и, утолив голод, тут же заснул. При богатырской натуре Бессребреника и сон у него был богатырский: джентльмен проспал, не пробуждаясь, до следующего утра. И с этого дня для него началась однообразная жизнь на острове.

Шли дни, недели, месяцы, Бессребреник окончательно потерял счет дням и датам. Он стал новым Робинзоном, но Робинзоном, у которого не было ни корабля, откуда он мог бы достать все необходимое, ни оружия, ни книг, ни темнокожего приятеля Пятницы.

Питаться ему приходилось плодами и яйцами в сыром виде, так как огня не было. Эта однообразная пища наконец надоела джентльмену, и он стал ломать себе голову, как добыть огонь. Однажды на глаза ему попались грибы, внешне похожие на трут, и он решил попытать счастья. Предварительно высушив их, он стал высекать над ними куском коралла искры из стального лезвия своего ножа. Попытка увенчалась успехом, появился запах гари, и трут затлел. Бессребреник без труда развел костер, и с этого дня он перестал быть вегетарианцем; теперь он мог печь яйца, крабов и таким образом разнообразить свою пищу.

Сама же жизнь его текла крайне однообразно; единственным его занятием было добывание припасов и приготовление обеда и ужина, а развлечение он находил в обществе животных, голубей и землероек, приближавшихся к нему безбоязненно. Бессребреник счел бы дурным тоном пожертвовать хотя бы одним из своих новых товарищей для утоления своего голода.

Бессребренику часто казалось, что прошли целые годы с тех пор, как течение выбросило его на остров, и он уже давно проиграл пари; не раз он думал, что лучше было расплатиться с Джимом Сильвером своей жизнью еще в отеле, чем теперь погибать безвестно на необитаемом острове.

Однажды утром он увидел на поверхности лагуны какой-то плавающий предмет и, конечно, постарался достать его. То был ящик из-под шампанского, набитый соломенными футлярами, которые надевают на бутылки. В одном из них, плотно застрявшем между стенками ящика, оказалась еще не тронутая бутылка.