Без имени

Одним из них было принятие того, что повсюду у нас всем распоряжаются люди, «укушенные» в голову. От дворников и посудомоек, среди которых такие личности становятся главными дворниками и посудомойками — и по нарастающей «вертикали». И они везде и всенепременно «в курсе», и всегда докладывают о своих делах начальству — и достигают своих задач и целей. Иногда, только потому, что начальникам не хочется связываться с такими личностями, а легче выполнить все их требования. И вот, они уже под крылышком у вышестоящих, и вершат свои разборки с остальными их руками. Начальство, к тому же, очень злопамятно, и потому имеет удовольствие накапливать сплетни, поданные ему подобными прихлебалами власти.

Усвоила Фанни также и то, что начальством для квартиросъемщика, проживающего на чужой территории, являются самые «активные» и наглые жильцы, собственники других потаенных углов. Среди которых, чаще всего, большая часть страдает вывихом мозга.

И потому, Фанни старалась как можно скорее проскочить мимо почти всегда раскрытых в коридор дверей коммунальной кухни, являвшейся местом сбора жильцов для обсуждения всех и вся.

Стараясь ступать как можно тише, она мышкой шмыгнула к себе в комнату, скинула обувь при входе и первым делом поставила электрочайник. Затем подошла к окну, глядя в немую темноту. По стеклу тупо барабанил дождь.

Фанни присела на низенький стульчик между кроватью и столиком и вздрогнула от неожиданно раздавшегося стука в дверь, такой силы, будто кто-то собирался ее полностью вынести.

— Эй, сова, открывай, медведь пришел, — последовал громкий незнакомый голос, затем гаденький смешок.

Фанни притихла, желая сделать вид, что никого нет дома.

— Я знаю, что ты здесь, соседка! Видел, что вернулась. У вас на кухне ждал. Открывай! Я — твой сосед снизу. Уже везде затопили, а моя батарея холодная. Весь стояк потому что холодный, сверху донизу. А кран только у тебя. Надо воздух спускать. Я тут раньше бывал, до тебя тут Люська жила. Там, на батарее, кран сломан, а я инструмент принес, отверну плоскогубцами, там штырек есть. Вода хлыстать начнет — приготовь тазы, будешь бегать и сливать! Ну! Открывай! — последовала новая очередь сильных, тупых ударов.

После минутного размышления Фанни боязливо открыла дверь и снова уселась на тот же стул, ожидая, когда незнакомец подойдет к батарее. Неожиданный гость, однако, не стал осматривать батарею, а направился прямо к ней, на ходу открывая ящик с инструментами. И вскоре у него в руках оказались вовсе не плоскогубцы, а здоровенный топор. К тому же, он стал в раскоряку между столом и спинкой кровати, не давая проходу и угрожая топором.

Фанни растерялась от неожиданности и нелепости ситуации.

— Ты что думаешь, коза! — нехорошо, в дикой звериной усмешке, скривился мужчина. — Я тут цацкаться с тобой пришел, чаек распевать? Я убить тебя пришел! И знаешь, почему? Да потому, что у тебя — все так хорошо, а у меня — плохо!

И он размахнулся, заведя за спину над головой топор.

Фанни громко закричала и схватила только что закипевший чайник. Не останавливаясь, двинулась вперед, тут же плеснув кипятком на мужчину и попав ему на брюки.

— Ай! — заорал тот, вмиг опустив, затем отбросив в сторону топор и схватившись за причинное место. Воспользовавшись такой заминкой, Фанни бросилась мимо него к двери, быстро схватила висевший на вешалке мокрый плащ и сапоги — и метнулась прочь. Промчалась по коридору, прямо в тапочках выскочила на площадку и добежала до лифта.

Лифт, к счастью, оказался на этом, последнем, этаже, и Фанни, заскочив в кабинку, как только распахнулись его створки, начала обуваться и одеваться под его скрипящие звуки. Механизм медленно опускался. И вот, наконец, выскочив на улицу, она бросила тапочки и опрометью помчалась прочь.

* * *

Через несколько кварталов бега, когда она сворачивала то вправо, то влево, она с ужасом поняла, что ее нагоняет машина и начинает двигаться сзади нее, на небольшой скорости. Фанни пыталась заскочить в ближайший магазин — но его двери оказались закрытыми, как и последующего за ним кафе. Было довольно поздно, и рабочий день закончился. Прохожих на улице тоже было мало. Она, как затравленный зверь, побежала вперед изо всех сил. Машина с тонированными стеклами все так же следовала сзади: не увеличивая скорость, но и не оставляя своего преследования. К ужасу Фанни, она поняла, что дальше последует длинная решетка забора, без подворотен, перекрестков и дверей. Она бежала и бежала, преследуемая неизвестными, пока не выбежала на новый перекресток и не свернула вновь на темную, пустую улицу, потом — вновь бежала и сворачивала, сворачивала и бежала…