Без компромиссов

«А ожоги? Они могли быть? Или нет? Сазонов выстрелил в меня, это точно, но даже намека нет, было ли пулевое ранение. А потом облили жидкостью для розжига. И вспышка была ведь, и больно было невыносимо! А еще на правой груди была родинка, а сейчас ее нет. И руки, руки какие-то толстые! Может, я сплю?»

Далеко впереди маячили какие-то неясные тени. Вроде бы метров двести, не больше? Что там? Или кто? И вообще, почему так пусто кругом? Что это за место?

Ник прибавил хода, переходя на легкую трусцу. Теперь он был уверен, что впереди шли какие-то люди. Но он успел пробежать всего метров сто, когда впереди вспыхнул свет. Ник приостановился, машинально метнувшись в сторону, к стене здания. Зачем он это сделал, спроси – и не скажет. Далее он медленно шел вдоль стены. А впереди послышались крики.

Ганс и Лео тянули платформу, Майки подталкивал сзади. Шли ходко, но в какой-то момент впереди, за углом очередного цеха послышалось нарастающее тарахтение, а через пару секунд сноп яркого света ослепил подростков.

– А ну стоять, суки! Мордой в землю! – послышались крики, от которых Ганс и Лео сначала подняли руки, закрывая глаза от ослепительного света. Но стоять им не дали, затопотали чьи-то ноги, и через пару секунд оба подростка лежали на асфальте, придавленные рифлеными подошвами армейских траков.

Майки в тот момент, когда послышалось тарахтение, успел рвануть вправо, в спасительную темноту, и едва успел. Он прижался к стене здания, а потом стал отступать назад. Сердце колотилось, ноги не слушались, дыхание перехватывало, мысли метались в голове. Он отступал и отступал, наблюдая, как какие-то люди в камуфлированной одежде, вооруженные короткоствольными автоматами, повалили на землю Ганса и Лео, ударив при этом каждого в живот.

– Мама… мама… – шептал Майки, его губы тряслись, к горлу подкатывал ком, а на глаза наворачивались слезы. – Мамочки…

Он пятился и пятился, пока не уперся спиной во что-то, а когда начал шарить рукой, не понимая, что это может быть, едва не вскрикнул от неожиданности. Рука наткнулась на голое бедро человека.

Ник отчетливо видел, как малорослый парнишка пятится задом, держась рукой за стену. Он остановился и чуть выставил руку вперед. Парень коснулся спиной ладони, а левой рукой стал шарить, пока не ухватился за бедро. Ник зажал ладонью ему рот и, склонившись к уху, зашептал:

– Не кричи, они нас не видят.

Парень задергался, пытаясь вырваться, но Ник держал его крепко, обхватив правой рукой, а левой закрыв рот.

– Это твои друзья?

Парнишка сначала попытался кивнуть, а потом замотал головой.

– Те, которых повалили на землю, твои друзья? А те, что их прихватили – чужие?

– Угу, – промычал парень и вновь попытался высвободиться.

– Я помогу твоим друзьям, хорошо? Я не враг. Стой здесь и никуда не убегай. И не кричи, пожалуйста.

Ник отпустил паренька, тот прижался к стене и слепо пялился перед собой в темноту. Он не видел Ника, а тот уже шагнул вперед, мягко ступая босыми ногами.

Коулл спокойно прошел вдоль стены цеха, не выпуская из поля зрения то, что сейчас происходило в снопе света. Парней лениво пинали и посмеивались четверо здоровых мужиков, одетых в камуфляж песочного цвета.

– Что, крысеныши?! – орал один. – Вот и попались?! Теперь будете отрабатывать всю оставшуюся жизнь!

Ник зашел со стороны внедорожника, за рулем которого сидел еще один «камуфляж», как про себя назвал этих героев Ник. Он свесился набок и похохатывал, качая головой. Лучшего кандидата на роль первой жертвы Ник вряд ли смог бы найти. Он тихо, но быстро, приблизился, взял шею водителя в удушающий захват левой рукой и резко сдавил, одновременно нанося правой удар кулаком в череп. «Молот» всегда хорошо оглушал противника, но в этот раз Ник вдруг почувствовал, что перестарался. Водитель умер мгновенно.

Коулл опустил тело так, что оно свесилось еще больше, вытащил из тактической кобуры водителя игольник, мельком взглянув на индикатор заряженности батареи питания и наполненности магазина.

Дальше он действовал быстро и четко. Вскинув игольник, он сделал шаг вперед, выпустил три иглы по ближайшему «камуфляжу», сместил прицел, взяв на мушку самого дальнего, вжал сенсор огня, шагнул в сторону, выстрелил в третьего. Четвертый, последний, еще только оборачивался, рука только тянулась к кобуре, а Ник уже открыл огонь и по нему. Одна игла в шею, три в тело.

Три секунды, и четверо, судорожно подергиваясь, лежали на асфальте. Более пяти игл было бы смертельно для человека, а Ник уже убил одного. Надобности убивать не было, видимо, «камуфляжи» выполняли какую-то свою работу и были в своем праве, задержав подростков. Но и глумиться над детьми было неправильным.

– Подъем, парни, – сказал Ник, подходя к лежащим на земле подросткам. – Все закончилось.